Анекдоты про автосервис
Папа и сын едут на машине, сын за рулем.
— Папа, ну как, я уже умею водить?
— Сынок, а ты видел красивую девушку в мини-юбке на тротуаре?
— Неа, не видел.
— Значит, еще не умеешь.
В магазинчик на заправке зашел мужик, купил большой пакет семечек и с облегчением выдал:
— Все, теперь в машине будет тихо…
— Когда вы заметили, что у вас угнали машину?
— Вчера вечером. Вышел из ресторана, открыл дверь, сел за руль, хочу тронуться, а машины нет.
Самый правдивый тест на определение темперамента — это желтый свет светофора.
Если не заводится машина — заводится водитель!
Нет более аккуратного водителя, чем тот, что забыл дома документы.
Тише едешь — меньше должен.
Кто в пробках постоял, тот над мопедом не смеётся!
— Как только я стала ездить за рулем, а муж — на пассажирском, я четко поняла, что такое «помеха справа»!
— Ты мне не жена! — вступил я в спор с навигатором.
— Алло, это женская консультация?
— Да, здравствуйте.
— Скажите, педаль тормоза справа или слева?
Разговор в автосервисе:
— Ну и что там с моей машиной?
— Если бы она была лошадью, я бы посоветовал вам ее застрелить.
Старый автомеханик инструктирует молодого:
— Несмотря на всю сложность и «навороченность» современных машин, в действительности все проблемы можно решить с помощью двух вещей: WD40 и изоленты. Если что-то должно двигаться, но не двигается — используй WD40. Если наоборот — примотай изолентой.
Недовольный клиент рассчитывается на автосервисе, его спрашивают:
— Вы со всем перечнем в смете согласны?
— Со всем согласен, отвечает клиент.
— Так что же Вас не устраивает?
— СУММА!
В автосервисе умирал от смеха услышав, как автослесарь поет песню:
О Боже какой машина!
Я хочу менять тебе шина!
И я хочу ездить по кочкам
И точка-а и точка-а!!!
Раздаётся телефонный звонок в автосервис:
— Здравствуйте, меня зовут Света и у меня розовый Ниссан. Мне что-то надо отремонтировать!
— Что именно?
— А вы что, не знаете, что ремонтируют в розовом Ниссане?
— Дорогой, у меня хорошая и плохая новость.
— Давай с хорошей.
— Нам сделают скидку в автосервисе.
Приезжает в автосервис дама. К ней подходит мастер:
— Что случилось? Чем мы можем помочь?
— Да, похоже с бендиксом проблемы, стартер срабатывает через раз…
Мастер уважительно смотрит на даму и подробно вписывает ее претензию в наряд.
— Что-нибудь еще?
Дама задумалась: — Ну… Выхлопную трубу еще посмотрите…
Мастер озабоченно: — А с ней что?
Дама: — Да что-то я ее давно не видела…
Мужик показывает в автосервисе свою раскуроченную машину. Механик смотрит на нее и чешет в затылке.
Мужик: — Ну, такое дело, жена на полной скорости врезалась в столб.
Механик (скептически): — И сколько раз?
Блондинка на навороченной тачке приезжает в автосервис: — Посмотрите, у меня что-то радио трещит!
Электрик залезает в машину, включает магнитолу, та работает с помехами. После недолгого поиска неисправности нажимает кнопку включения антенны, из переднего бампера выезжает огромных размеров телескопический штырь, треск прекращается.
— Когда включаете радио, нужно выдвигать вот эту штуку, объясняет, показывая, он.
— Во блин, а я-то ею, как мне муж объяснил, на переездах шлагбаумы поднимаю…
Абсолютно исправных автомобилей не бывает, бывают водители,не посещающие автосервис.
Встречаются два новых русских.
— Вчера заехал на автосервис, поставил себе на машину все прибамбасы, какие там только были! Ну все скупил, все полки опорожнил! Круто! 20 штук баксов оставил!
— Фигня! Я две недели назад тоже на сервисе был. Поставил себе все прибамбасы — 25 штук.
— Да ты чe? Как это ты? Я ж себе ВСE поставил! Чe ты еще на 5 штук-то нашел?
— Да у меня зрение хреновое — я себе лобовое стекло минус четыре попросил…
— Дорогая, а где твой Мерседес?
— В автосервисе.
— Опять грохнула за мой счет.
— Нет-нет, просто сломался.
— И что сломалось?
— Бампер глохнет, капот немножко и крыло барахлит.
— А это моя последняя реалистическая картина. Называется «Автослесари за работой». — Но я вижу, что они сидят и курят! — Я же сказал — это
Мастер из автосервиса звонит клиенту домой.
— Здравствуйте, ваша жена приехала в наш автосервис…
— Да-да, я знаю, я оплачу ремонт ее автомобиля.
— Да, ремонт ее автомобиля вы оплатите. А кто будет платить за ремонт автосервиса?
Девушка на иномарке в автосервисе. Механик спрашивает:
— И что у вас красавица?
— Да дергается она и глохнет.
Механик открывает капот, под ним записка: «Она ездить не умеет, и я платить не буду. Муж»
Механик закрывает капот.
— Извините, но мы помочь ничем не можем, вам нужен другой сервис.
Девушка раздраженно: —Что за ерунда уже в седьмом сервисе отказывают?!!
В автосервисе говорят блондинке: — На Ваш Автомобиль, мы ставим свечи. На что она отвечает: — Не нужно,я собираюсь приехать засветло!
У Штирлица сломалась машина. Он вышел и стал копаться в моторе.
«Штирлиц, Вы — русский разведчик,» — сказал проходивший мимо Мюллер. — «Немец отдал бы свою машину в автосервис».
Женщина приезжает в автосервис. Мастер, осмотрев машину, сообщает:
— В вашем автомобиле неполадка.
— Какая?
— Короткое замыкание.
— Ну так удлините его!
Женщина звонит в автосервис :
— У меня в карбюратор попала вода.
— А где Вы находитесь ?
— метров 5 от берега.
Мужик приезжает на автосервис и говорит: — Можно что-то сделать с моим автомобилем?
Автослесарь отвечает: — Если снять передний и задний бампер, между ними можно поставить новую машину.
Разговаривают трое хирургов.
Первый: «Удобнее всего оперировать библиотекарей: у них там все расположено в алфавитном порядке».
Второй: «Нет, удобнее всего оперировать электриков: у них там все различается по цветам».
Третий: «Но всего удобнее оперировать автомехаников: если после операции остается что-то лишнее, они к этому относятся с пониманием и не возмущаются».
Оригинальный ответ на опрос пользователей сайта.
1. Кем Вы являетесь? Ответ: Руководителем СТО
2. Как Вы оцениваете наш сайт? Ответ: Удовлетворительно
3. Какую Информацию вы хотели бы получать на сайте? Ответ: Побольше обнаженки
4. Если Вы являетесь клиентом СТО, как Вы оцениваете нашу работу? Ответ: Отлично
5. Какие дополнительные услуги Вы хотели бы видеть на нашем СТО? Ответ: Массаж колес после плохой дороги
6. Почему Вы выбрали наш автосервис? Ответ: Из-за фотографии Анатолия Степановича — Моториста.
7. Как Вы оцениваете трудовую дисциплину в автомастерской по 5-бальной системе? Ответ: 6
Смеяться, когда страшно. Юмор и конспирология во время пандемии
Большинство россиян (57 процентов) боятся заразиться коронавирусом – таковы данные последнего опроса Аналитического центра Юрия Левады. Традиционно в перечень главных страхов российских граждан входил страх войны, болезней близких и произвола властей. А в ситуации пандемии все эти страхи, тревоги и опасения только усиливаются.Но даже при этом люди продолжают шутить и смеяться, причем даже на тему своих страхов. Точнее, они нервно хихикают, потому что сложившуюся ситуацию ни смешной, ни веселой не назовешь, как ни крути: с одной стороны, эпидемия, ежедневные тревожные новости, болезни и смерти ближних и дальних. А с другой – непонятный полукарантин, запреты, пропускная система, истощение финансовых запасов. Однако соцсети, как в начале эпидемии, так и сейчас, кишат самыми разными шутками, начиная с вполне невинных и заканчивая политической сатирой.
Человек в транспорте кашлянул. Его спрашивают: «У вас коронавирус?» – «Нет, открытая форма туберкулеза». – «Ну, слава богу!» Этот анекдот стал популярен уже в самом начале эпидемии (а ведь статистика по туберкулезу и в самом деле выглядит устрашающе, и это – один из аргументов, который используют в полемике так называемые «ковид-диссиденты»).
Другие примеры популярных шуток:
– Никогда еще выражение «молчи в тряпочку» не было таким буквальным.
– Коронавирус — это эпидемия или политика?
– Это религия. В него можно верить, можно не верить, но обряды соблюдать надо.
С объявлением в стране самоизоляции пошли шутки и анекдоты на эту тему.
– Это Шарик, единственная собака в многоэтажке: сегодня он гулял 60 раз.
– Я клялся тебе в вечной любви, но на месячный карантин с тобой не соглашался!
– Еще одна неделя карантина – и маска будет мне мала…
– Если школы будут закрыты еще несколько месяцев, то родители найдут вакцину раньше, чем ученые.
Когда начался ажиотажный спрос на туалетную бумагу, появилась «срочная новость»:
«Zewa купила Apple».
Объявление: «Меняю две пачки гречки и рулон туалетной бумаги на адрес подпольной парикмахерской».
О смехе как культурном феномене размышляет доктор культурологии Елена Волкова.
– Смех помогает человеку распознавать и обесценивать чуждое и враждебное ему в обществе: «Веселье – от бед спасенье». Смех – лекарство и оружие. Он помогает выжить и поддержать других в беде. Он же помогает разоблачить врага, обесценить его и уничтожить, так как смех разоблачает ложные претензии на власть или значимость, то есть показывает реальную ничтожность ничтожного. Юморист и сатирик – популярные фигуры, потому что создают массовую иллюзию власти, способности общества раздавить врага смехом.
С самого начала эпидемии люди стали массово постить в соцсетях и рассылать друзьям шутки о коронавирусе, чтобы поддержать себя и друг друга: психотерапия страха и забота о ближнем. Шутка душу греет. Смех – обезболивающее и успокоительное средство, с ним легче преодолеть тревогу и дискомфорт: «Ты не бойся – это гусь, я сама его боюсь».
В смеховой защите есть архаичные корни: «Кто умеет веселиться, того горе боится»
В смеховой защите есть архаичные корни: «Кто умеет веселиться, того горе боится». «Давай вместе смеяться над вирусом: он испугается и уйдет», – как будто предлагают друг другу люди. Так смеялись раньше над нечистой силой, потому что думали, что черт гордый и насмешки его прогонят.
Люди оказались вместе в замкнутом пространстве, а смех – это еще и таблетка от конфликтов и ссор. Если разгневанный человек увидит комическую сторону проблемы, он просто рассмеется. Юмор – прекрасный медиатор, коммуникатор, переговорщик. Когда мы смеемся вместе, то настраиваемся на одну волну и лучше понимаем друг друга.
Смех сегодня – это и форма эскапизма. В комнате смеха легче пересидеть, чем в комнате ужаса. Некоторые умудряются шутить даже в своих репортажах с больничной койки, но это исключение: кто на гвоздь сел, тому не до шуток. Поэтому в Сети есть и смехоборцы, призывающие к серьезному осмыслению ковида и состраданию к больным и погибшим. Для них «ковидошутка» – это знак «ковидиота» или «ковидоскептика». Но большинство людей сочетают и одновременно различают сочувствие и смех, через смех выражая и свою боль, и свой протест. Когда законом запрещен всякий недовольный чих в адрес власти, смех становится эзоповым лекарством от молчания и тюремной камеры.
– Как, по вашим наблюдениям, развивалась эта волна шуток и юмора в Сети?
– Первая волна шуток пришла из Италии. Искрометный смех звучал из страны, чьи морги были забиты трупами. Ожила литературная традиция: смех звучал с родины Боккаччо, чьи герои во время чумы самоизолировались на вилле и развлекали друг друга занимательными рассказами. Вскоре начали говорить о буме «висельного» юмора. На фоне катастрофы всякая шутка казалась черной, но был и настоящий hardcore или комедия ужасов.
Потом в России началась паника, и люди бросились скупать продукты. Пошла волна шуток о гречке и туалетной бумаге. То был «экскремётный» смех.
– Бэрримор, что это за вой на болотах?
– Население скупает туалетную бумагу, сэр.
– Но зачем?
– Гречка оказалась не очень, сэр.
Затем Гундяев назвал вирус милостью божьей, которая поможет людям прийти к богу. Санитайзеры тут же обозвали сатанайзерами.
– Наверное, самым заметным мемом стал графический сериал про Наташу и котов?
– Он стал просто комическим блокбастером! Наташа, похоже, явилась из «Очарованного странника» Лескова: «У них все, если взрослый русский человек – так Иван, а женщина – Наташа». А коты – не иначе как родовитые потомки героя Гофмана из романа «Житейские воззрения кота Мурра». Они унаследовали от своего предка редкое качество обаятельной тупости. Многослойной мудрой тупости или тупой мудрости: антиномия, однако, но хорошо известная из традиции Ивана-дурака, шута, Простодушного (Вольтер) и художественного анимализма.
Елена ВолковаЧетыре тупые морды пытаются разбудить спящую красавицу. Спящая Наташа – это все мы (включая власть) в изоляции, на паузе, в прострации. Коты все время хотят жрать. Их припев о главном: у людей нет денег, многие голодают, люди требуют от государства денег/еды, а Оно спит. Спящая Наташа и голодные деловые коты – это еще и смешной контраст между бумом карантинной активности (выучи язык, нарисуй картину, насладись музеем/оперой/балетом онлайн, развивай свой бизнес в Сети и прочее) и тем тяжелым стрессом, от которого люди впадают в апатию и не могут поднять головы.
Коты оживили политическую сатиру: лидировали в шутках о половцах и печенегах, о переносе дня окончания войны и об изменениях в Конституции.
Больше всего мне понравилась философская котосерия: «Вставай, Наташ, все экзистенциальные данности обнажились. Вообще все». Пандемия – это беда, испытание и тест. Из классического набора экзистенциальных данностей – смерть, изоляция, бессмысленность и свобода – три смотрят на нас с надеждой, а четвертая – с презрением, – отмечает культуролог Елена Волкова.
Приведем еще несколько примеров шуток, популярных в Рунете в последние месяцы.
– Вот что обидно: для коронавируса в 60 лет ты старый и находишься в группе риска, а для пенсии – молодой и в отличной форме.
– А у вас в семье в магазин тоже ходит тот, кого не жалко?
Картинка из соцсетей– Минздрав утверждает: алкоголь не спасает от вируса.
Алкоголь: кто бы говорил…
– Мне маску и антисептик.
– Масок и антисептика нет. Возьмите салют. Это красиво.
– Собака – не роскошь, а средство передвижения!
– Ваше спокойствие оскорбляет чувства паникующих.
Кандидат исторических наук Ирина Карацуба уверена: смех в трудные времена – вполне типичное явление, и в России оно встречалось в самые разные времена:
– Вспоминается анекдот о том, как завоеватель два раза грабил народ и посылал гонца узнать, горюют ли люди. Когда под конец они уже начали смеяться, завоеватель понял: грабить больше нечего.
Действовать в такой ситуации трудно, но вместо этого можно придумать, например, прелестную серию про Наташу и котиков
Всегда была такая реакция на всякие бедствия, в том числе и на эпидемии. Но была и другая. У художника Федотова, знаменитого бытописца XIX века, есть акварельный набросок под названием «А все холера виновата». Там изображены двое выпивающих чиновников, а один уже валяется, и вокруг него все бегают.
Но в нашем случае с пандемией коронавируса юмор можно рассматривать еще и как следствие фрустрации, потому что для многих происходящее вокруг – предмет негодования и ярости. И смех тут выступает скорее как шаг в сторону: действовать в такой ситуации крайне трудно, но вместо этого можно придумать, например, прелестную серию про Наташу и котиков, – считает Ирина Карацуба.
Психологи утверждают: смех лечит, он способен помочь людям в трудных ситуациях. Однако у этого явления есть и оборотная сторона. Дело в том, что в основе этого психологического феномена лежит страх, в данном случае – страх смерти. Вот как объясняет это психолог Каринэ Гюльазизова.
Каринэ Гюльазизова– Когда очень страшно, психика срабатывает либо на вытеснение, либо на отрицание: эти две защиты очень похожи. Что делать с тем, что тебя очень пугает, раздражает или травмирует? Надо сделать это менее значимым, обесценить. И шутки в этом смысле очень хорошо помогают. Есть даже такой примитивный стереотип, что любой конфликт, любую сложную ситуацию можно перевести в шутку, и вам полегчает. Он существует не случайно, а проистекает из естественного человеческого механизма, нацеленного на выживание. Это же сработало и в ситуации с пандемией.
– Получается, что смех – очень полезный механизм, который помогает людям справляться с собственными страхами?
– Если брать психотерапевтический ракурс, то да, а если социально-смысловой, то не всегда. Можно очень долго отрицать собственные страхи, травматизацию и прочие болевые истории, но рано или поздно это все равно накроет человека, и он будет вынужден лицом к лицу встретиться с этими переживаниями. Вначале это работает как анестезия (как и любой защитный механизм), но потом проблема все равно даст о себе знать, причем проявится значительно сильнее. Многие из тех, кто с самого начала отрицал проблему коронавируса, потом вывалились в настоящую панику, – таковы наблюдения психолога Каринэ Гюльазизовой.
Смех – лишь один из полюсов в массовом сознании, если говорить об отношении в обществе к пандемии. Пожалуй, противоположный полюс – народная конспирология. Одни обесценивают ситуацию, выставляя ее в смешном виде, другие нагнетают страхи, что способствует распространению паники и дестабилизации психики. В офлайне люди поджигают вышки сотовой связи 5G, а социальные сети заполонили страшные сказки о грядущем поголовном чипировании или чьих-то коварных планах по уничтожению человечества.
Историк Ирина Карацуба напоминает: конспирологические теории возникали в России с очень давних времен.
– Конспирология, можно сказать, в генетическом коде российского общественного сознания. Как только появилась опричнина (а это 1565 год!), в попытках объяснить, что творится вокруг, русские люди немедленно выдвинули версию, что «это все нашему дорогому батюшке-царю Ивану Васильевичу нашептали зловредные князья Черкасские, родственники его второй жены, кабардинки Марии Темрюковой». И дальше так оно и шло: в наших несчастьях виноват кто угодно, только не сам русский человек. Это любимая тема, она идет через всю нашу историю, сопровождает все события.
Когда Петр I, вернувшись из-за границы, устроил в стране такое, что аукается до сих пор, родилась конспирологическая теория: царя нам подменили, из-за границы вернулся совсем другой человек. И сколько раз потом это всплывало в русской истории! В ХХ веке – в виде дикой шпиономании, которую очень поощряло советское государство. И даже клеймо «немецкого шпиона» на Ленине тоже из этой серии. А ведь совершенно не важно, откуда Ленин брал деньги на свою партию, дело-то совсем не в этом! Тем не менее это очень популярная версия.
Ирина КарацубаНародная конспирология – не уникально русская черта, ее примеры можно найти и в других культурах. Но в России все это было еще более обострено: великий народ не может быть виноват, это все иноземцы. Конечно, все это связано с некоторыми изъянами национального самовосприятия: травмами, комплексами, фобиями. Отсюда и стремление возложить вину на иностранцев: евреев, немцев, англичан или кого-то еще.
– А именно во время эпидемий, которых в России было немало, возникали теории заговора?
– У Герцена в «Былом и думах» есть описание холеры в Москве в 1830–31 годах. Город оцеплен войсками, и правительство бросило всех в этом карантине на произвол судьбы. Тут пробудились к жизни собственные силы: купцы и дворяне сели вместе, выделили деньги, завели более 20 больниц, студенты-медики пошли туда бесплатно работать.
А простонародье тем временем собиралось на перекрестках и судачило о лекарях, которые «распространяют заразу»: «Вот как завелись у нас доктора, так и холера появилась!» И это любимый мотив всех холерных эпидемий XIX и даже начала ХХ века. Нередки были случаи жестоких убийств докторов, разгрома больниц. Если у врача находили емкость с дезинфицирующим раствором, то ему было уже не выжить: считали, что он отравляет колодцы. А многие врачи были с иностранными фамилиями, многие говорили по-немецки и по-французски, что тоже вызывало дикое отторжение у простонародья.
По мнению культуролога Елены Волковой, в основе народной конспирологии лежит поиск смысла: в изоляции, перед лицом смерти, человеку хочется осмыслить бессмысленность происходящего:
В изоляции, перед лицом смерти, человеку хочется осмыслить бессмысленность происходящего
– Откуда вирус? Как защититься? Почему нельзя гулять в парке? Как выжить без денег? Почему работать не только можно, но и нельзя? Зачем тысячи новых коек, если вышли на плато? Вопросов много, ответы противоречат друг другу, авторитетных голосов в стране нет, а потому доверия нет ни к кому.
В этом хаосе человек ищет простых, ясных ответов и смыслов. Вирус безлик, ему не предъявишь претензий, он – слепая стихия, равнодушная природа. Очень трудно принять власть безликого существа над своей жизнью. Поэтому вирус олицетворяют и одушевляют путем переноса его качеств на Билла Гейтса, технократов, вышки 5G, привычного сатану, антихриста, всех китайцев, понаехавших заразных москвичей, баптистов (была и такая истерика).
Есть в этом что-то архаичное, религиозное (а современное общество склонно к обожествлению и демонизации). При нашествии врагов, эпидемии, море примитивные общества искали козла отпущения, которого уничтожали, чтобы очиститься от беды и скверны. С развитием техники она стала выступать в качестве «станка отпущения». Примеров в истории множество.
Недавно вышло исследование группы британских и испанских ученых под руководством Вазима Ахмеда из Университета Ньюкасла: «COVID-19 и конспирологическая теория о 5G». Они проанализировали более шести тысяч сообщений в твиттере, нашли источник этой конспирологической истерики и определили механизм ее распространения в социальной сети. Вывод: противостоять массовому психозу необходимо, но для этого не хватает авторитетных голосов, которым доверяло бы общество.
С культурологом Еленой Волковой во многом солидарна психолог Каринэ Гюльазизова. По ее наблюдениям, человек в сложных и непонятных ситуациях особенно нуждается в смысловой опоре, и нередко такой «опорой» становится миф.
– Мифы и легенды воздействуют на человека гораздо эффективнее, чем правда, потому что реальность не столь ярка и живописна, она не так захватывает дух, как миф, построенный по всем законам драматургии. И понятно, почему в ситуации пандемии повылезало все, что только могло, от вполне здравых гипотез экспертов-профессионалов, к которым стоило бы прислушаться, до дешевых попсовых историй со страшилками апокалиптического свойства. К сожалению, у человека есть потребность в подобных вещах.
Да, это проблема, и прежде всего потому, что с населением не работают профессионалы. В каждом телеэфире должны сидеть специалисты-человековеды, объяснять ситуацию, успокаивать людей, работать на то, чтобы у них в головах шел ментальный детокс. У нас достаточно крепких профессионалов, которые могли бы это делать. Но происходило-то ровно наоборот: спикеры, которых призывали в эфир, кроме паники, своих собственных гипотез и страхов почти ничего другого не транслировали, и это вызывало у населения только дополнительную тревогу, – уверена психолог Каринэ Гюльазизова.
Виктор ВахштайнПандемия коронавируса и сопутствующие ей вещи поменяли очень многое и в жизни людей, и в их коллективных представлениях. Об интересной теории по поводу конспирологии рассказал Радио Свобода социолог Виктор Вахштайн, декан факультета социальных наук Московской высшей школы социальных и экономических наук.
– Мой друг и коллега Илья Яблоков выпустил в Англии книгу «Конспирологические теории в постсоветской России». У него есть гипотеза о том, что изначально рынок конспирологических теорий в стране был жестко монополизирован государством. Указывать на то, «кто на самом деле стоит за тем или иным событием», было привилегией официальных дискурсмонгеров, пользуясь определением Пелевина. При этом была одна «правильная» конспирологическая теория о заговоре Запада и множество «неправильных» (например, о еврейском заговоре), с которыми следовало бороться.
А в случае с вирусом возникло множество стихийных, спонтанных теорий заговора, авторы которых – самые разные люди, от молодых видеоблогеров до Никиты Михалкова. И государство уже не может сохранять монополию на рынке конспирологии, ему приходится мириться с огромным количеством «нелицензированных поставщиков» теорий заговора. Мне эта модель отчасти нравится, в ней есть некое любопытное зерно: конспирология – это как бы такой товар, почти наркотик, и рынок такого рода должен контролироваться с неменьшей жесткостью, – сказал в интервью Радио Свобода социолог Виктор Вахштайн.
Закончим горькой шуткой, получившей хождение в интернете. «Мошенники используют тему коронавируса в своих целях, обещая отсрочки по кредитам и разные компенсации. Граждане, будьте бдительны! Обещать помощь во время эпидемии могут только мошенники. Государство обещает лишь штрафы, сроки и новые налоги».
живой героический эпос русской истории
Владимир Тольц: Когда в перестроечном СССР введена была гласность, оттуда стала поступать совершенно немыслимая информация. Однажды, я получил звуковой репортаж с конкурса анекдотов. Причем анекдоты рассказывали дети. Неуверенные детские голоса воспроизводили давно известные и совершенно новые (и не всегда «детские») истории из жизни Чапаева и Петьки, Пушкина и Брежнева, Ленина и Штирлица… Тогда мне показалось, что озвученные с казенной эстрады анекдоты обозначили гибель этого жанра, о чем я и поведал жившему в Париже Андрею Синявскому. Но Андрей Донатович возразил: «Это хорошо, что анекдот уходит к детям. Значит выживет и «нас переживет и тленья убежит».
Похоже, он, Синявский, оказался прав. Дети перестройки уже обзавелись своими детьми. И те, и другие по-прежнему рассказывают анекдоты. Перестав быть полузапретным, этот смешной и грустный жанр остается единственным живым героическим эпосом русской истории.
…Советский анекдот: живой героический эпос русской истории. — Данное мной этой передаче название ученые (а анекдоты давно уже — предмет серьезного, правда, несколько бухгалтерского, на мой взгляд, внимания ученых) так вот, ученые могут счесть название это не вполне научным. И, тем не менее, я считаю, что именно анекдоты для русской культуры (неважно о ком и о чем они — о евреях, о чукчах, об армянском радио или о Ленине и Брежневе, или о собирательном персонаже Вовочке или о вымышленном Штирлице) именно все эти анекдоты являются живой и продолжающейся эпической фиксацией (в отличие, скажем от таких замечательных эпических памятников как Илиада и Одиссея, Сон в красном тереме или цикл о Гильгамеше) — фиксацией советского и досоветского прошлого и постсоветского настоящего русской и мировой истории. Ну, а о деталях, так сказать, я надеюсь, нам более научно поведает гость московской студии Свободы исследователь советских анекдотов — молодой филолог, фольклорист Александра Сергеевна Архипова.
Саша, вот мой первый вопрос: история советской власти начинается, как известно, с 1917 года. А когда начинаются советские анекдоты?
Александра Архипова: История советских анекдотов на самом деле довольно запутана. В это время было огромное количество юмора, в том числе и политического. Это очень понятно, потому что до 17-го года свобода журналов, огромное количество сатирических, юмористических журналов, сильное смешение городского и деревенского населения, много разговорных жанров, популярные шутки на военную и политическую тематику. И, конечно, когда началась Октябрьская революция, то, естественно, появились анекдоты и на эту тему. Но «советский анекдот» — не было такого слова в то время, появляется он уже после 1923 года, когда в эмигрантских публикациях, в эмигрантских изданиях появляются публикации текстов, вывезенных из Советского Союза или услышанных от людей.
Владимир Тольц: Ну, а о чем они, эти самые первые анекдоты, которые исследователям хотя бы по публикации удается точно датировать?
Александра Архипова: Знаете, удивительным образом это анекдоты не про политику, это анекдоты про голод. Я приведу два известных анекдота: «Горничная докалывает: «Лошади поданы, пожалуйте кушать». И второй текст: «Ночь, темнота, стоит поезд, из поезда высовывается голова: «Почему стоим?» «Паровоз меняют». «На что — на соль?»
Владимир Тольц: Справедливости ради отмечу, что и революцию, и большевиков, и вечных героев советских анекдотов — евреев, которых фольклор отождествлял то с большевиками, то с жертвами большевизма, и большевистских вождей те, самые первые анекдоты советской поры тоже не обошли своим вниманием.
«Какая болезнь у Ленина? Пара-ильич». *** «Троцкий спит в палатке. Белые наступают. Часовой хочет разбудить Троцкого. Товарищем назвать не решается, а назвать Вашим Превосходительством тоже считает неудобным. Вдруг его осеняет гениальная мысль, и он начинает кричать ему в ухо: «Вставай, проклятьем заклейменный!» *** «Скажите, пожалуйста, много ли евреев в партии? Нет, процентов шестьдесят. А остальные? Еврейки». *** «На смерть Ленина. Коммунист спрашивает еврея: Скажите, Баржанский, кого бы Вы хотели видеть на месте Ленина? Ой, я бы хотел, чтоб вы все были на месте Ленина». Владимир Тольц: И все-таки я готов кое в чем согласиться с Александрой Архиповой: голод, разруха первых послеоктябрьских лет были действительно доминантными темами анекдотов. — И тогда, и после их главной темой была уродливость повседневной жизни. А это шире, чем политика. Другое дело, что насильственно политизированное сознание общества многообразие повседневности пропускало через призму политики.
«На Всероссийской выставке. Старушка перед верблюдом: «Ну и большевики! С лошадью-то что сделали? Срам какой!» *** «Комиссия по чистке спрашивает студента: Какое ваше происхождение? Сугубо пролетарское. Кто же ваши родители? Одна крестьянка и двое рабочих».
Владимир Тольц: Итак, анекдоты фиксировали самые разные формы советской повседневности. Описывали ее с насмешкой или с горькой усмешкой. Известно, что советская власть, шуток над собой не любившая, на протяжении своей истории относилась к этой фольклорной форме по-разному. Поначалу — довольно снисходительно. А почему?
Александра Архипова: Это довольно забавно, потому что такого рода тексты, юмористические фельетоны и анекдоты, как они назывались, они во многом считались привилегией людей книжных, людей интеллигентных. И ими активно пользовались в журнальной полемике, в устных речах, собственно говоря, сами большевики, и они продолжали этим пользоваться на протяжении 20-х годов. И негативно относились как к средству контрреволюционной пропаганды вовсе не к анекдоту, а негативно относились к частушкам, которые приписывались как принадлежащие исключительно деревенской среде. Если высказывалось что-то, что воспринималось как крамола, тогда да — это контрреволюционная пропаганда, а вовсе не анекдот.
Владимир Тольц: Действительно, анекдоты про партийных бонз были до эпохи Большого террора их тайным внутрипартийным оружием в борьбе парттоварищей друг с другом. Особо отличался в этом Карл Радек -«мастер анекдотов с антисоветским душком», как определил его (уже после радековского низвержения с партийного Олимпа) околочекистский писатель Лев Никулин. Сохранилось немало приписываемых Радеку анекдотов. Вот один из них, широко тиражируемый ныне в Интернете:
Вызывает как-то Сталин Радека и говорит: Прежде, товарищ Радек, когда я был обычным первым сектретарем ЦК Вы еще могли иногда отпускать по моему адресу свои идиотские шуточки. Но теперь, когда партия и советский народ признали меня выдающимся теоретиком марксизма это стало совершенно нетерпимым. Вы немедленно должны прекратить рассказывать про меня анекдоты. — Теоретиком марксизма!…. Знаете, товарищ Сталин этот анекдот я еще никому не рассказывал. Но жизнь всегда богаче своего отражения. В том числе и анекдотического. Когда в 1928-м Радека сослали в Тобольск, его поселили на улице Свободы. Вскоре туда пришло письмо другого сосланного оппозиционера — Преображенского:
«Тот факт, что ты доехал до улицы Свободы и на ней тебя упрятали от борьбы с мировой буржуазией, является, конечно, самым неприличным из всех анекдотов, которые ты знал за всю твою жизнь.
Ну а частушки — это отдельная тема. Конечно же, в крестьянской стране строчки вроде
Пятилетку выполняю,
Семенной овес повез,
А весной-то нечем сеять —
Так что х.. с меня возьмешь!
были понятнее и популярнее городских анекдотов про партмаксимум. Понятно — и наказывались круче!… А вот когда за анекдоты начинают сажать?
Александра Архипова: Понимаете, юридически за это очень трудно посадить, потому что приговор был за «контрреволюционную пропаганду», например. И ситуативно контрреволюционной пропагандой могли счесть все, что угодно — байку, прозвище, анекдот и так далее. Но в общем и целом, конечно, на протяжении 1920-х годов тема анекдотов и в том числе антибольшевистских, была очень популярна, ей можно было заниматься. В 1928-м году выходит последняя книга на эту тему и после этого полное молчание, хотя нельзя говорить о том, что было какое-то постановление, запрещающее говорить. И начинаются постепенно посадки, где в формулировке приговоров фигурирует «рассказал контрреволюционный анекдот«, в противовес более ранним приговорам, где человек рассказал или спел контрреволюционные частушки или записал контрреволюционные частушки.
Владимир Тольц: А вот существует по годам статистика приговоров, в которых упоминаются анекдоты?
Александра Архипова: Понимаете, в принципе, такую статистику можно сделать по «Книгам памяти». Например, приговор 1932-го года человеку за то, что он исполнял антиколхозную агитацию,- сочинение антиколхозных частушек, — ему дали два года в местном доме заключения.
Владимир Тольц: Я рассматриваю составленную Александрой Архиповой сводку приговоров за анекдоты по Татарстану. Нахожу там и Николая Васильевича Гаранина, колхозника, отца четверых детей. Ему еще 30-ти не было, когда получил он 2 года за антиколхозные анекдоты (об этом приговоре Александра только что сказала). А вот казанскому студенту Павлу Дмитриеву в 1935-м за анекдоты «дискредитирующие СССР и ВКП(б)» уже 3 года дали. А Петру Бардашеву в том же 35-м за анекдоты про «вождя и партию» уже 4. Бывали, конечно, и «сбои» в те годы. В том же 1935-м двоих анекдотчиков оправдали «за отсутствием состава преступления». И в 1936-м еще парочку. И даже в 1937-м дело 22-летнего директора школы Павла Булыгина, рассказывавшего анекдоты, дискредитирующие Сталина, прекратили «за недостаточностью улик». Но постепенно приговоры за анекдоты ужесточаются. В 1937-м крестьянину Хасану Гализянову за похабные анекдоты про советскую власть «впаяли» уже 8 лет исправительно-трудовых лагерей. А старика-юриста Сергея Васильевича Бельского и священника Кузьму Александровича Давыдова в 37-м приговорили за анекдоты к конфискации имущества и расстрелу.
Александра Архипова: Но реально расстреливали и много не в 37-м году, а в 40-е годы во время войны.
Владимир Тольц: Расстреливали за анекдоты?
Александра Архипова: Да, давали «высшую меру наказания», например, с формулировкой «антисоветская агитация, контрреволюционный анекдот». Обратите внимание, что агитация называется антисоветской, а анекдот — контрреволюционным.
Владимир Тольц: Давайте поговорим о содержательной стороне советских анекдотов. Ведь анекдоты — используем здесь известную ленинскую фразу о Толстом — были «зеркалом русской революции», русской советской жизни. (Хорошим/плохим — для этого моего вопроса неважно даже!…) Так вот: как они строились, как они развивались на протяжении меняющейся советской жизни? Кто был их героями? Как «подавались» эти герои?
Александра Архипова: Несомненно, анекдоты 20-х годов, о которых мы что-то еще знаем, они не очень для нас привычные, например, привычный нам цикл о Ленине возникает гораздо позже. Существовало огромное количество из политических анекдотов сначала о Троцком, потом о Сталине и о Калинине, с сюжетом как приходит крестьянин к Сталину и Калинину. Кроме этого, конечно, большое количество отдельных анекдотов про Сталина.
«Как-то Калинин был в Сибири. Пригласил его один крестьянин на обед, а после показал петуха, который пел «Боже, царя храни». А Калинин говорит, что надо петуха выучить петь «Интернационал». Прошло время. Приезжает крестьянин в Москву. Калинин спрашивает его: «Ну, как? Поет твой петух «Интернационал»? — «Поет, да не весь: споет «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…» А затем — х… — «Мы наш, мы новый мир построим» петь не хочет! ***
«Захотел Сталин пир на весь мир устроить, а денег на него пожалел. Позвал наших специалистов и приказал все организовать. Те как не старались, но на маленькие деньги ничего не получается. Пригласил Сталин иностранных спецов. Те думали-думали, но тоже ничего не придумали. Тогда Сталин позвал одного еврея и спросил его, может ли тот устроить такой пир? Еврей отвечает: «Купите, Иосиф Виссарионович на 5 копеек пулю и застрелитесь! — Вот тогда и будет пир на весь мир, и Вам он ничего не будет стоить».
Александра Архипова: Были, несомненно, привычные нам и непривычные еврейские анекдоты. Из вымерших, совсем вымерших анекдотов, кроме анекдотов о Троцком, можно назвать анекдот о нэпмане и о крестьянине. Крестьянин, который взаимодействует с новой властью, и нэпман, который пытается выжить.
Владимир Тольц: А кто все-таки был главным героем анекдотов в ту пору?
Александра Архипова: Понимаете, это сложный вопрос, поскольку цикл анекдотов, формирующийся вокруг какого-нибудь яркого персонажа, они складываются гораздо позже, когда появляются соответствующие средства тиражирования, распространения. И кроме этого, в 20-30-е годы нет анекдотов о каком-то вымышленном персонаже, потому что есть политические фигуры — Троцкий, Сталин, Калинин, Ленин, Каменев, есть Мартов, есть как бы собирательные фигуры — крестьянин, нэпман, еврей, коммунист. Но можно сказать, что героем анекдотов является либо новый человек в новой ситуации, либо человек старого мира в новой для него, меняющейся ситуации.
Владимир Тольц: Давайте, двинемся дальше! О военном времени, когда кара за анекдоты была особо суровой, а приговоры участились мы уже говорили. (Попутно отмечу, что много сажали за анекдоты и на излете сталинской эры, и в хрущевское правление. Приговоры, правда, были не столь суровы, как в войну). Но вот что происходит с самим анекдотом после войны?
Александра Архипова: Понимаете, появляется кино, оно «входит в каждый дом». Возможность одновременно смотреть, слышать и видеть информацию одновременно многими людьми, вдобавок к тому, что человек все время слышит по радио передачи, — и это слышат все советские люди в один и тот же момент времени, — в дополнение к тому, что человек читает одну и ту же информацию, и все читают одну и ту же информацию, это привело к тому, что советский анекдот выкристаллизовался.
Появляется огромное количество текстов про одних и тех же людей на одну и ту же тему. И кроме анекдотов вокруг политических персонажей, вокруг Хрущева, вокруг Сталина, опять анекдотов вокруг Ленина, Брежнева и прочее, появляются анекдоты вокруг абсолютно вымышленных персонажей, например, анекдот о Чапаеве и так далее.
Владимир Тольц: Мне уже как-то приходилось говорить, что, если предположить немыслимое: если бы от нашего времени не осталось никаких «материальных остатков», не осталось бы письменных памятников, не осталось бы ничего, и остались бы одни анекдоты, то история советского промежутка, история дореволюционного периода России, история постсоветского времени предстала бы в очень странном виде. Там были бы очень крупные фигуры вроде Чапаева и совершенно, может быть, отсутствовали другие, хотя они занимали важные позиции в общественной и государственной жизни, вроде Константина Устиновича Черненко (про него были анекдоты, но так мимолетно. ..). В этой истории был бы Калинин и примкнувший к ним Шепилов, но при этом не было бы очень многих партийных государственных деятелей. В этой истории от артистов остались бы очень немногие — Яблочкова…
Александра Архипова: Зато осталась бы Фурцева!
Владимир Тольц: Фурцева несомненно осталась бы… Конечно, были бы люди, которые вообще — либо собирательный образ, либо придуманные типа Вовочки — эпического героя, либо вроде Штирлица, о котором мы еще отдельно поговорим с вами, я надеюсь. Конечно, это «зеркало русской революции», но очень странное зеркало ваши анекдоты!.. Что я хочу у вас сейчас спросить — это о судьбе советского или антисоветского анекдота, то есть анекдота советского времени, о его судьбе, о его жизни после конца советской власти.
Александра Архипова: Довольно забавно, но как бы история сделала такой своеобразный круг и замкнулась. В 20-м году в журнале «На посту» было написано, что новый анекдот — это на самом деле способ пропаганды, способ, которым новый советский революционер собирает и дискредитирует старый мир, это новое классовое оружие. И потом эта идея, естественно, была абсолютно отвергнута. — Как анекдот может быть использован как классовое оружие? Но сейчас это, собственно говоря, очень популярно. Ведь, например, по крайней мере, с выборных кампаний 93-го года анекдоты используются в листовках и пропаганде как pro, так и contra. Например, это очень популярный прием в листовках, как напечатанных, так и самопальных, самодельных, например, «Отчества». Анекдоты о Путине публикуются на сайте «Путин.ру» и «Дутый.Пу». Анекдоты о себе помещал Кириенко на своем сайте. Неважно, что они высмеивают фигуру, главное, что если ты попадаешь в анекдот, ты становишься народным героем, и таким образом тебе делается дополнительная реклама. Этот план очень хорошо используется. И, действительно, сейчас анекдотов очень много. С другой стороны, его функция как отмечать что-то отталкивающее, она, конечно, скорее отмерла.
Владимир Тольц: Итак, в общих чертах ясно: часть старых функций анекдота в нынешнее время ослабляется, появляется что-то новое… А давайте конкретно: какие старые анекдоты выживают и ныне, и какие появляются новые?
Александра Архипова: Например, был такой анекдот про Ельцина, который возник где-то в середине 90-х: Идет Ельцин пор Белому дому, грустно ему и скучно. Видит — висит его портрет, он смотрит на него и говорит: «Эх, скоро нас с тобой снимут». «Нет, — говорит портрет, — это меня снимут, а тебя повесят».
Так вот на самом деле этот анекдот он переделка еще дореволюционного анекдота, много к кому он применялся к соответствующим деятелям партийным внутри разных группировок. Этот текст воскресает спустя почти век. В этом смысле, конечно, анекдот живет. И с другой стороны, у анекдота есть две функции. Первая очень простая — рассказать что-то новое, отметить что-то новое, необычное. Вторая функция — высмеять, высмеять что-то неприятное, возможно, то же самое новое.
Конечно, функция высмеивания политиков, то, что было популярно в 60-70-е годы, она во многом ослабела, потому что, если человек хочет получить удовольствие от высмеивания политиков, он включит программу «Куклы», например. Но функция реакции на что-то новое она, несомненно, сохранилась, я бы сказала, даже усилилась. В этом смысле полезно поговорить об анекдотах в Интернете, где анекдоты появляются спустя считанное время после совершения события. Когда еще горела Останкинская башня, появились анекдоты про взрыв на Останкинской башне. Когда Путин дал интервью Кингу, где-то через час появились шутки на эту тему.
Владимир Тольц: Вы имеете в виду интервью путина Ларри Кингу, когда тот задал знаменитый вопрос: что случилось с лодкой «Курск»?
Александра Архипова: — Она утонула.
В продолжение: что случилось с Останкинской башней? — Она сгорела. Что случилось с вашим президентом? — Неужели?..
Владимир Тольц: Ну, это только анекдот! Кстати, для президента России весьма лестный, поскольку включает его в ареопаг героев живого российского эпоса. О другом, правда, вымышленном — но это не делает его мельче — герое анекдотов во второй части программы.
…Фрагмент фонограммы из фильма «17 мгновений весны»: Я — Москва, Север-1. Вызывается Тайга-5, Тайга-5, Тайга-5. Сообщаем для геологических партий: 12, 16, 21 результат анализа шихты, присланный соответственно 1-го, 3-го и 7-го января этого года. 38, 977, 35, 510, 97….
Голос Е. Копеляна (из фильма «17 мгновений весны»): Это была шифровка, предназначенная для него. Он ждал ее уже несколько дней. Такие шифровки он получал раз в месяц. Цифр было много. Диктор читал их привычно сухо и четко. Для него эти цифры были только цифрами….
Диктор(из фильма «17 мгновений весны»): Николаева поздравляем с рождение сына.
Голос Е. Копеляна: Информация к размышлению:
«Штирлиц получил шифровку о том, что его жена родила сына. На глаза накатывались слезы радости и тоски по дому. Ведь он уже 7 лет не видел свою жену».
Владимир Тольц: Вряд ли кто станет спорить с тем, что никогда не существовавший штандартенфюрер СС Штирлиц (он же полковник ГБ Исаев), самовольно передислоцировавшийся из Берлина 1945 года и «Семнадцати мгновений весны» в анекдоты, стал общенациональным русским героем. Как и почему это произошло? — Об этом я продолжаю свою беседу с исследовательницей анекдотов, фольклористом Александрой Сергеевной Архиповой, которая в своих ученых штудиях анекдотам о Штирлице уделяет особое внимание. А почему именно Штирлиц?
Александра Архипова: Для этого существует как бы двойное объяснение. С одной стороны, просто очень нравится фильм. Фильм снят замечательно, операторская работа, и там играют совершенно замечательные актеры. А с другой стороны, с точки зрения научного интереса, анекдоты о Штирлице довольно сильно отличаются от привычных нам анекдотов, даже возникших на основе фильмов, например, анекдоты о Чапаеве или анекдоты о Винни-Пухе, Пятачке, Крокодиле Гене и так далее. У них совершенно иная структура, у них совершено другое начало. И кроме этого, анекдоты о Штирлице имеют огромное количество каламбуров. Если мы, например, возьмем пятьсот текстов анекдотов о Штирлице, из них больше половины тексты каламбуров.
Владимир Тольц: Ну с чем это связано, сразу возникает вопрос?
Александра Архипова: Естественна такая рабочая гипотеза: если мы имеем такие сильные отличия, такие аномалии, соответственно, это аномалии не просто, а аномалии отклонения от традиционного способа образования русского анекдота. Значит, это связано каким-то образом с фильмом.
Владимир Тольц: Фильму «17 мгновений весны» недавно исполнилось 30 лет. А если добавить и годы работы над ним, — Андропов, вдохновивший эту работу, как-то мрачно пошутил, что за это время можно было заново победить Германию,- и того больше. По поводу юбилея было написано немало статей и сказано немало восторженных слов. И о том, что Штирлиц «живее всех живых«, и что «каждый из нас немного Штирлиц«, и что он — «герой нашего времени«, а полковник ГБ Путин в роли президента — воплощенная народная мечта об окончательной победе Штирлица (в фильме-то все-таки какая-то недосказанность — открытый, так сказать, конец…). Но о фильме мы еще поговорим. А сейчас об анекдотах. Вот Александра Архипова говорит, что анекдоты о Штирлице выделяются своей нетрадиционностью. А как вообще традиционно слагается анекдот?
Александра Архипова: Это вопрос вопросов, действительно, на него очень трудно ответить. Но, несомненно, анекдот может быть реакцией на какую-то услышанную фразу, может быть прямым пародированием текста, как, например, те современные в Интернете, про которые мы с вами уже говорили. Но чаще всего это переделка старого сюжета — это вполне закономерно. Традиция, в отличие от носителя, не боится анекдотов с бородой, она их любит. 80% анекдотического фонда — это старые анекдоты, в которых просто переделываются персонажи, только 20% — это новые, придуманные. Но в анекдотах о Штирлице почти нет старых сюжетов — это очень заметно.
Владимир Тольц: Естественно, потому, во-первых, что в основе анекдотов о Штирлице лежит фильм вполне определенный, по сути дела, созданный чекистами и околочекистской идеологической обслугой, в частности, писателем, очень талантливым, Семеновым, некий сказочный эпический образ не существовавшего никогда героя и подвига.
Александра Архипова: Несомненно. При том при всем, что другие анекдоты, возникшие на основе фильмов, они между собой невероятно пересекаются. Много анекдотов о Чапаеве встречаются как анекдоты о Винни-Пухе, как еврейские анекдоты и как анекдоты о Брежневе, но анекдоты о Штирлице не пересекаются ни с чем. Попробуйте заменить в анекдоте «Штирлиц шел по лесу» Штирлица на Чапаева, у вас ничего не получится.
Владимир Тольц: Ничего не получится и пробовать не буду!.. Расскажите мне тогда об этом особом случае, давайте расскажем слушателям об этом фильме, который породил уже эпос.
Александра Архипова: На самом деле не нужно думать, что это был первый фильм или уникальный фильм, — сама по себе эта вещь в то время очень принятая. Было очень много фильмов о советских разведчиках, о действиях наших гениальных разведчиков среди глупых немцев или не очень глупых. И к тому времени это был уже третий сценарий Семенова, написанный по такому типу. Был фильм «Пароль не нужен», снят в 60-е годы, в котором рассказывалось о действиях молодого Исаева в Дальневосточной республике. Потом был снят более известный фильм «Майор Вихрь», где тоже в качестве персонажа второго плана фигурирует Штирлиц-Исаев, который помогает спасать Краков от взрыва. И, соответственно, был снят «17 мгновений весны». Все эти фильмы сняты в одно и то же время. Фильм «17 мгновений весны» — третий, это все сценарий Семенова. Кроме этого были другие фильмы — «Вариант «Омега», «Щит и меч», которые тоже были посвящены действиям советских разведчиков в тылу.
Владимир Тольц: Ну, насколько я знаю, этому фильму, снимавшемуся почти столько же, сколько шла Великая Отечественная война, фильму, над которым трудились не только мастера из художественно-идеологической обслуги ГБ, но и сами чекисты из высшего эшелона КГБ, этим самым руководством госбезопасности этому фильму исходно придавалось некое особое значение. ..
Александра Архипова: Да, несомненно. Создание фильма курировал непосредственно Андропов и консультантами были Цвигун и Пипия от КГБ. Несомненно, фильм позиционировался как пропаганда, как демонстрация тонких, изящных операций разведчиков. Для того, чтобы показать всю тонкость, изящность этих махинаций, несомненно, нужно было показать, как они — враги — тоже все делают тонко, изящно и так далее. Посмотрите, там есть очень интеллигентный, изящный, красивый, остроумный Шелленберг, который шутит, ходит по лезвию ножа, шутит с Гимлером, курит американские сигареты и так далее. И есть такой как бы простецкий Мюллер, которого Шелленберг спрашивает: «Как к вам обращаться — «господин Мюллер» или вы предпочитаете «мистер»?» Эта шутка в 45 году уже имеет некоторый оттенок. Мюллер говорит:»Я предпочитаю просто и со вкусом — просто Мюллер».
Владимир Тольц: Многие шутки в фильме действительно удачны. И — сейчас это уже многим непонятно — для советских 70- годов нетрадиционны и, я бы даже сказал, если б не знал, что за фильмом стояли глава «органов» Андропов, его заместитель-графоман Цвигун (он скрылся под псевдонимом «Мишин») и генерал Пипия (тоже под скромным псевдонимом), так вот, если бы я этого не знал, то сказал бы, что шутки рискованные. Ну, например, о евреях. В кино это слово тогда вообще не употреблялось. А в казенной жизни предпочитали говорить о «лицах еврейской национальности». И вот — на этом фоне — эпизод фильма. Фрагмент фонограммы из фильма «17 мгновений весны»:
«Что случилось, старина, кого вы так боитесь?
— Мюллера.
— Вашего шефа?
— Именно.
— Что случилось за те двое суток, что меня не было? Перевернулся мир, на землю сошел Бог, Кальтербруннер женился на еврейке?
— Почти».
Владимир Тольц: В анекдоте этот конспиративно-еврейский сюжет трансформировался так:
«Штирлиц зашел в темный кабинет Бормана, и потянулся к выключателю. — Не включайте свет, Штирлиц! — сказал Борман. «Шабад» — догадался Штирлиц».
Владимир Тольц: Но все-таки: одних шуток для того, чтобы герои советского фильма в эсэсовской форме перешли в анекдоты еще недостаточно…
Александра Архипова: Они все мастера махинаций, и это было, конечно, очень важно, не говоря о том, что фильм, несомненно, снят операторски и режиссерски очень хорошо. Не говоря о том, что текст сценария очень сильно изменен, очень сильно адаптирован под голос Копеляна таким образом, что голос Копеляна запоминался будущим рассказчикам анекдотов.
Владимир Тольц: Голос Копеляна — особый предмет. .. Я думаю, что не только обаяние артиста, но и его «закадровость» повлияли на структуру и содержание анекдотов про Штирлица…
Александра Архипова: Несомненно. Ведь дело в том, что с закадровым голосом в советском кинематографе сразу много историй. Существует такая легенда, что однажды Сталин, просматривая какой-то фильм про летчиков, сказал недовольно: «Что это за замогильный голос я все время тут слышу?» После этого закадровый голос был негласно запрещен, и употребление его в советском кино было под большим знаком вопроса. Кроме того, существовал некоторый образец — левитановская манера дикторская. Если вы обратите внимание, в фильме Копелян иногда к ней возвращается, когда комментирует какие-то военные события, а также, когда говорит о событиях войны — он говорит очень торжественно, с бархатными левитановскими интонациями. Но реально упор был сделан на другое, реально закадровый текст воспроизводит разговорную манеру.
Голос Е. Копеляна: «Мюллер отсутствовал уже второй час. Штирлиц чувствовал, что что-то у него не связалось у Мюллера, что-то случилось.
— Да, что-то не сложилось, что-то у них не сложилось. Что-то случилось».
Информация к размышлению: «Дело, которому Штирлиц посвятил всю свою жизнь, прогорело. Кэт оставила на нем невыключенный утюг». *** «Штирлицу за шиворот упала гусеница. «Где-то танк подорвался» — подумал он». *** Голос Е. Копеляна: «Штирлиц чувствовал, что что-то у него не связалось, что-то случилось.
— Да, что-то не сложилось».
Владимир Тольц: Как и в кино, в анекдотах со Штирлицем все время «что-то» случается, что -то «не связывается». Находясь, как и в кино, среди врагов умных и все время что-то, как сам Штирлиц, подозревающих врагов, анекдотический альтер-эго киноперсонажа всегда, как и подобает эпическому герою, с честью и неожиданно выходит из этих ситуаций победителем. Или, по крайней мере, не сдается. Как и подобает герою, он бессмертен — даже когда в некоторых анекдотах, казалось бы, должен погибнуть, его героическое существование не прерывается.
Голос Е. Копеляна: Информация к размышлению:
«В понедельник Штирлица повели на расстрел. «Ни хрена себе начинается неделька!» — подумал Штирлиц». *** «По Штирлицу стреляли разрывными — Штирлиц пораскинул мозгами». *** «Штирлиц с Мюллером играли в карты. Мюллер явно был не в форме. Она лежала возле Штирлица». *** «Штирлиц встретил врагов свинцом. Винцо врагам понравилось».
Владимир Тольц: Как и подобает настоящему разведчику, анекдотический Штирлиц наблюдателен, вдумчив и аналитичен.
«Штирлиц проводил Кэт до подъезда. Кэт сказала: — Давайте встретимся завтра у роддома. Штирлиц поднял глаза и увидел в окне свет — урод был, действительно, дома». *** «Штирлиц зашел в лес и увидел голубые ели, подошел ближе, и увидел, что голубые не только ели, но и пили». *** «Штирлиц увидел в лесу людей сидящих возле костра. «Кастраты», — подумал Штирлиц».
Владимир Тольц: А еще, в отличие от фильма, где он все время ждет, пока Копелян расскажет про его тягостные раздумья, Штирлиц в анекдоте умеет мгновенно принять правильное решение
«Сдачи не надо! — сказал Штирлиц, увидев, что Плейшнер хочет спрыгнуть с дачи». *** «Штирлиц приготовил ведро для мусора. Когда мусор вошел, он надел ему ведро на голову». *** «- Почем яйца? — спросил Штирлиц продавца. — По три! — Сам потри! — не растерялся Штирлиц».
Владимир Тольц: А еще Штирлиц анекдотов в отличие от своего прототипа из фильма, живущего анахоретом, без дамского общества (прислуга и радистка Кэт не в счет!), в соответствии с законами народного «низового» юмора дам не чурается и галантный кавалер. Сравните сами:
Фрагмент фонограммы из фильма «17 мгновений весны»:
«Штирлиц приехал к себе домой, когда только-только начало темнеть. Он любил это время года: снега почти не было, по утрам высокие верхушки сосен освещались солнцем и казалось, что уже лето. Здесь, в Бабесберге, недалеко от Потсдама, в своем коттедже он жил один.
— Добрый вечер, господин Штирлиц.
— Добрый вечер! На сегодня вы свободны.
— Спасибо. Вот ваша почта, господин Штирлиц. Сейчас я приготовлю вам ужин и уйду.
— Хорошо. Который час?
— Около семи, господин Штирлиц.
— А точнее?
— Без четверти семь.
— Хорошо.
«Счастливая девочка: она может себе позволить это «около семи», — подумал Штирлиц. Самые счастливые люди на земле те, которые могут вольно обращаться со временем, ничуть не опасаясь за последствия.
Владимир Тольц: В анекдотах Штирлиц и с девочками и со временем обращается куда вольнее.
«Штирлиц попробовал икру. Кэт покраснела и убрала ногу». *** «Штирлиц спросил Кэт: — Вы любите фильмы про любовь? — Бесспорно! — ответила Кэт. — А я с порно, — признался Штирлиц». *** «Штирлиц мылся в бане. — Добавьте-ка мне еще пару! — крикнул он. К нему запустили еще двух проституток». *** «Штирлиц взял книгу, потом увидел раздел и поставил галочку… Одевалась Галочка уже сама…»
Владимир Тольц: Но все это не мешает герою анекдотов, как и его кинопрототипу оставаться настоящим патриотом. Правда, патриотизм его выглядит порой довольно идиотично. Но таковы уж законы жанра!
«Штирлица рвало на Родину — карта страны была и до него заблевана Борманом». *** «Штирлиц шел по коридору гестапо с расстегнутой ширинкой, из которой виднелись красные трусы. Так Штирлиц праздновал День советской армии». *** «Штирлиц сидел и тосковал по русским газетам — «Правда», «Известия», «Красная звезда». Передовая статья… Решения пленума ЦК КПСС в жизнь… Портрет вождя на первой странице… Как долго он был лишен этого счастья… В конце концов Штирлиц собрал всю свою волю в кулак, встал с унитаза и воспользовался давно опостылевшей ему немецкой туалетной бумагой…»
Фрагмент фонограммы из фильма «17 мгновений весны»:
«Господин Бользен! Вы меня слышите, господин Бользен? Я должна сказать, вам следующее: я не знаю как вы, но я уже зарядилась кислородом для нашей ужасной городской жизни. Как вы думаете, господин Бользен, нам уже, вероятно, пора домой?
— Пожалуй, пора.
— Господин Бользен, господин Бользен, будьте, пожалуйста, любезны до конца и помогите мне — я не могу перешагнуть это.
— Прошу, фрау Заурих.
— Благодарю. Вот уже несколько лет подряд, господин Бользен, вы меня ранней весной вывозите сюда. И должна вам сказать откровенно, что мне этой прогулки хватает почти на целый год. Вы знаете, господин Бользен, мне не очень хочется возвращаться в город. А вам? В том-то и дело. Вы знаете, мне до черта надоело мое учреждение. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду? Этот проклятый кабак и мою эту, так сказать, с вашего позволения, мою профессию. Подержите, пожалуйста. Конечно, если бы не война, и дети мои были живы. Вы знаете, какая это трава? Это великолепная трава, лечебная. Если ее посушить, то очень хорошо из нее отвар сделать. Понюхайте-ка, а? Нужно пить этот отвар при больных почках. У вас болят почки?
— Нет.
— Жаль».
Владимир Тольц: Это в фильме. А в унылой повседневности его зрителей, которой они тяготились не менее, чем фрау Заурих и Штирлиц-Бользен своей городской берлинской жизнью 45-го года, этот эпизод трансформировался так:
«Утром Штирлиц выглянул в окно: на деревьях уже появились первые почки. Опять Мюллер всю ночь зверствовал, вздохнул Штирлиц».
Анекдоты про Штирлица можно рассказывать бесконечно. Но вот вопрос — я вновь обращаюсь к исследовательнице штирлицевского цикла фольклористу Александре Архиповой — вопрос об отношении госбезопасности, которая стояла за созданием штирлицевской киноэпопеи к анекдотам о Штирлице. «17-ти мгновениям весны» — 30 лет. Столько же анекдотам о Штирлице. Середина 70-х годов, когда они стали популярны, — время активной борьбы «органов» с разного рода антисоветчиками. А вот за анекдоты о Штирлице — ничего… Их собирали и рассказывали и стар, и млад, в том числе и чекисты, и сексоты. И, похоже, относились к ним вполне одобрительно. В чем тут, по-вашему, дело?
Александра Архипова: Понимаете, нельзя сказать, что было одобрительным, нет такого свидетельства. С другой стороны, конечно, за рассказами анекдотов о Штирлице не стояла крамола. Можно еще упрекнуть в том, что, рассказывая анекдоты про глупого Чапая, ты снижаешь образ советского командира. Но странно утверждать, что ты снижаешь образ советского разведчика, рассказываешь анекдот «Штирлиц выстрелил в слепую, слепая упала». Или: «Штирлиц любил камерную музыку, но в камеру музыка не проникала». Или: «Штирлиц шел по Берлину и увидел девушек. -«Недосуг», — подумал Штирлиц».
Несомненно, если утверждать, что у Андропова была какая-то цель, и эта цель содержала в себе, например, идею прославить интеллектуальные игры разведчиков, сделать упор на их интеллектуальную мощь, этой цели он добился, потому что Штирлиц всегда думает.
Владимир Тольц: Ну, с чекистами понятно. А почему, как вы считаете, анекдоты про Штирлица стали самыми популярными в разных слоях советского общества?
Александра Архипова: Потому что эти анекдоты устроены довольно однотипно. Они задействуют ту механику, использование клише в стилистике Копеляна: Штирлиц шел и увидел то-то…, подумал Штирлиц — это довольно легко воспроизвести. Это довольно часто использовалось в анекдотах о Штирлице, что воспроизводится довольно просто. И любой носитель русского языка от маленького ребенка до пожилого человека это воспроизведет, даже не смотря фильм о Штирлице. Кроме этого, если Штирлиц вбирает в себя каламбуры, эти каламбуры изначально были связаны с фильмом, то потом к таким анекдотам можно прилепить любые каламбуры или любые современные события. Это оказывается удобной матрицей, куда укладывается все, что угодно. Например, старый анекдот про кирпич, который бросает Мюллер и думает: «Вот тебе раз. Вот тебе два», трансформировался в то, что Штирлиц увидел, как взорвалась одна башня: «Вот тебе раз», — подумал Штирлиц. «Вот тебе два», — подумал Мюллер, взрывая вторую башню.
Владимир Тольц: Вы имеете в виду нью-йоркские башни Мирового торгового центра?
Александра Архипова: Да. Глупый анекдот, но, тем не менее, он возник, и было довольно много вариантов после 11-го сентября. Как мы можем это интерпретировать? Сидят люди, смотрят передачи CNN, слушают радио, смотрят новости в Интернете и у них возникает некоторое желание это прокомментировать, а они комментируют не как-нибудь, а используя старую матрицу, которой, между прочим, 30 лет, причем, довольно глупо, хотя бывают и очень остроумные варианты. К одному из недавних остроумных вариантов про нового Штирлица относится анекдот: «Штирлиц подвел итоги. Больше Киселев ему руки не подавал».
Владимир Тольц: Да, похоже, у никогда не существовавшего Штирлица давно уже началась «вторая жизнь». (А может даже, и третья, и четвертая — если считать жизни вначале книжного персонажа, затем киногероя, и еще две анекдотического (эпического на самом деле!) супергероя…
Александра Архипова: Забавно, что вторая жизнь в анекдотах про Штирлица возникает даже с точки зрения языка, новые слова в языке они тоже проникают. Например, такой анекдот: «Штирлиц ждал боя, но пришла «герл». Он был бы невозможен, общий механизм тот же самый, простой каламбур, построенный на омонимии, но это было бы невозможно еще даже десять лет тому назад, потому что слова англоязычные «бой» и «герл, например, «бой-френд», они не вошли настолько в русский оборот. И здесь, конечно, только сейчас этот анекдот стал возможен, стал понимаем большой частью аудитории.
Владимир Тольц: В заключение вернусь к тому, с чего начал: мне удивительно, что анекдоты о Штирлице рассказывают нынче дети, «17 мгновений» не видавшие и об Отечественной войне имеющие весьма смутное представление. Те самые дети, которые по мысли Синявского и спасут героический эпос нашего времени — анекдоты от смерти…
Александра Архипова: Удивительным образом анекдоты о Штирлице выживают всегда. Например, запись от детей, которые не смотрели фильм о Штирлице и не очень понимают, к каким действиям апеллируют события, которые упоминаются в них, у них возникает в пару к Штирлицу не Мюллер и не Борман, а у них возникает другой персонаж вполне исторический, не русский — у них возникает Рейган. — Появляются анекдоты, где действует Штирлиц и Рейган. Почему Рейган? — Потому что имя похожее звучит, такое же ударение, как Мюллер, как Борман. И кроме того, это имя, которое дети слышали по телевизору. Это анекдот горбачевского времени, когда все время говорили о встречах Горбачева и Рейгана, о Рейгане, о разоружении и так далее. Естественно, что происходит такой эффект, Рейган попадает в анекдоты, заменяет собой Мюллера, но при этом структура сохраняется, анекдот выживает.
Владимир Тольц: А в качестве постскриптума вот вам последний анекдот про героического полковника:
Штирлиц шел по коридору Лубянки. Навстречу ведут арестанта. — Ходорковский! — подумал Штирлиц и пошел отправлять шифровку в Центр. Но рация не работала. Чубайс за неуплату отключил электричество.
может ли юмор быть универсальным
Учитывая, как долго люди размышляли о том, почему юмор существует в принципе, кажется удивительным, что первый в истории академический симпозиум по комедии состоялся в январе 2011 года, а не где-нибудь в Древней Греции. Комедии, ситкомы, сборники анекдотов и мемы — все это смешно, но насколько одинаково люди воспринимают юмор? Разбираемся, как формируется юмор, как мы определяем, что смешно, и есть ли какая-то универсальная формула, чтобы сделать шутку смешной для каждого.
Люди — не единственные существа, которые смеются: шимпанзе, гориллы и орангутаны хихикают, особенно если речь идет о щекотании. Причем физический контакт не всегда обязателен — детеныши шимпанзе будут хихикать, если родители просто будут делать вид, что щекочут их, шевеля пальцем рядом с телом, но не касаясь его. Почему же приматы такие чувствительные? Некоторые считают, что с эволюционной точки зрения приматы начали смеяться, чтобы сигнализировать о том, что предполагаемая угроза не так опасна, как казалось на первый взгляд, в то время как другие связывают смех с обучением молодого поколения тому, как играть и ладить друг с другом. И, конечно же, юмор служит связующим звеном между людьми, объединяя группы внутренними шутками и отсылками, относящимися к культуре.
Юмор — это своего рода создатель правил, способствующий привлечению внимания и устанавливающий иерархию
Но даже с учетом всей объединяющей силы юмора, после пары тысячелетий бесконечных теоретических рассуждений и экспериментов, нам все еще лишь предстоит расшифровать какую-либо универсальную формулу комедии. Если, конечно, мы можем говорить о ней в принципе. Можно очертить основные элементы стендапов, перечислить энное количество старых добрых шуток и даже выявить различия между иронией и сарказмом, но почти невозможно предсказать, что вызовет искренний смех у каждого отдельно взятого члена аудитории.
Теоретически это смешно
Связь между философией и комедией может показаться чем-то маловероятным, однако именно с такой позиции рассматривали юмор великие умы давнего и относительно недавнего прошлого. Платона и Аристотеля можно считать крестными отцами философии смешного, но свой вклад успели внести и Фрейд, и Кант, и Кьеркегор, в результате чего возникли три основные теории юмора:
Теория превосходства. Поддерживаемая Платоном, Аристотелем и Томасом Гоббсом, теория превосходства юмора фокусируется на темной стороне комедии. В частности, согласно ей, мы смеемся в ответ на наше собственное возвышение над неудачными ситуациями или социальным положением других.
Теория облегчения. Зигмунд Фрейд воспринимал смех и юмор как форму освобождения. Вычленение юмора из шутки — это процесс, с помощью которого люди извлекают внешнюю энергию из сексуального подавления, сдерживания эмоций или интеллектуализации.
Теория несоответствия. Иммануил Кант и Серен Кьеркегор считали, что поиск чего-то смешного вращается вокруг обманутых ожиданий. Эффективная изюминка юмора должна быть непредсказуемой и застать нас врасплох.
Сегодняшнее исследование юмора опирается на элементы этих основных теорий и смешивает их. Например, теория юмора, разработанная группой психологов из Университета Колорадо в Боулдере, объясняет смешное как серию неугрожающих нарушений социальных норм. По сути, шутка должна нарушать какие-то культурные обычаи или ценности, но на безопасном психологическом расстоянии, где юмор не становится слишком «реальным» для аудитории. Например, откровенно расистские и сексистские шутки могут быстро испортить хорошую комедию.
А вот это смешно
Благодаря технологии функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) неврологи имеют довольно хорошее представление о том, как мозг находит что-то забавным.
Группа ученых из Дартмута подключила участников исследования к аппарату фМРТ и наблюдала за тем, что загоралось во время просмотра эпизодов «Сайнфельда» и «Симпсонов». И хотя люди далеко не всегда смеялись вслух, исследователи обнаружили, что процесс обнаружения и оценки юмора состоит из двух частей. Распознавание шуток происходило в левой нижней лобной и задней височной коре в левом полушарии головного мозга. Левое полушарие мозга помогает нам отсортировать новую или неожиданную информацию и сопоставить ее с информацией, уже хранящейся в нашей памяти. То есть, возвращаясь к упомянутой ранее теории несоответствия, эта функция мозга помогает нам понять ситуационные контрасты и их неожиданные решения, то есть шутки. Когда наш мозг обрабатывает содержание шутки, оценка происходит в островной коре и миндалине, которые помогают регулировать эмоции.
Заразен ли смех?
Отвечая на этот вопрос, есть смысл вспомнить ситкомы и их закадровый смех — независимо от того, насколько нелепо он звучит, эти звуки действительно увеличивают шанс того, что аудитория над чем-то посмеется. Более того, исследователь Роберт Провайн, эксперт по смеху, обнаружил, что людям даже не нужна шутка, чтобы посмеяться: он просто воспроизводил 20 секунд смеха на портативном устройстве, и хотя было очевидно, что смех фальшивый, испытуемые все равно улыбались или смеялись. В общем, смех — явление заразное.
Эксперименты с МРТ и фМРТ также показывают, что словесные шутки требуют предварительной обработки речи, хотя разные типы юмора затрагивают разные области мозга в левом полушарии. Например, семантические шутки, характеризующиеся словесным несоответствием, активируют височную долю, которая помогает мозгу сортировать неоднозначную или противоречивую информацию. Между тем каламбуры наполняют энергией область Брока, центр управления языком, а хорошо известные анекдоты (например, про поручика Ржевского или тещу) сотрясают лобную долю мозга, которая связана с высоким когнитивным функционированием.
После подобной мысленной тренировки наш мозг предлагает награду за удовольствие от разгадывания смешной изюминки в анекдоте: если что-то было для нас забавным, мозг награждает нас дофамином. Дофаминовая связь также объясняет, почему трудно смеяться над чем-либо, когда мы, например, в стрессе: мезолимбическая система вознаграждения отключает дофаминовый клапан, и наше настроение и чувство юмора ухудшаются.
Смех за гранью (науки)
И все же, несмотря на единство механизмов мозга, смешное является субъективным понятием: приятный опыт, который мы получаем от юмора, во многом зависит от контекста. Так, от личности щекочущего вас человека зависит, будет ли этот опыт приятным или дискомфортным или даже болезненным. Ваши личность, возраст, язык, этническая принадлежность и социальное происхождение также будут влиять на то, что вы посчитаете смешным. Скажем, американцы склонны смеяться над «положительным юмором», характеризующимся иронией, в то время как британцы смеются над «отрицательным юмором», вращающимся вокруг сарказма.
Недавние исследования также подвергли критике теорию превосходства юмора. Хотя древние греки утверждали, что люди злобно смеются над чужими несчастьями, исследования показывают, что за нашим весельем могут стоять и другие мотивы. В одном исследовании участники, притворяющиеся начальниками перед вымышленными подчиненными, меньше смеялись над банальной шуткой, придуманной исследователями, по сравнению с теми, кто играл роль сотрудников более низкого уровня, взаимодействующих с вымышленными работодателями. Это говорит о том, что мы можем притворяться, что нам смешно, чтобы выслужиться перед людьми более высокого статуса.
Попробуйте посмеяться вслух прямо сейчас. Вам было сложно? Скорее всего, да, потому что смех очень сложно подделать: когда мы смеемся, это в значительной степени непроизвольное действие. А теперь подумайте, в какой ситуации вы больше смеетесь над комедиями: когда смотрите их в кинотеатре вместе с другими людьми или когда смотрите их дома и в одиночестве? Если вы похожи на большинство людей, то вы будете больше смеяться, находясь рядом с кем-то. Что, конечно, не значит, что мы не находим вещи смешными, когда мы одни, — просто в этом случае мы с большей вероятностью лишь улыбнемся, а не начнем кататься по полу от хохота.
Что касается юмора в целом, универсального понятия о том, что смешно или не очень, не существует. Но если вас вдруг беспокоит, что ваш мозг заставляет вас смеяться над несмешными вещами, подумайте, каким благом это было для наших предков. Если смех предшествовал речи, как предполагают некоторые теоретики, то эта склонность к позитиву была важным способом продемонстрировать дружелюбие, показать, что вы не хотите причинить вред другой группе, что вы хотите установить контакт и быть ее частью. Даже сейчас юмор и смех являются важными социальными инструментами, которые укрепляют связи между людьми.
истории об одиночестве смешных существ и другие спектакли на «Территории. Kids»
В Москве много театральных фестивалей для детей – недавно закончился Большой Детский фестиваль, продолжается программа «Вдохновение. Зима» на ВДНХ, в октябре проходила «Артмиграция – детям». У каждого из них – своя специфика и концепция. Корреспондент журнала ТЕАТР. – о том, почему фестивалю «Территория. Kids», проходившему этой осенью, удалось не потеряться в этом многообразии и сделать то, чего прежде никто не делал.
Младший брат фестиваля «Территория», декларируя те же принципы (современное искусство, актуальные тренды, образовательная часть), на деле перевернул их с ног на голову. Но только так он и мог стать аналогом взрослого смотра. Любой детский фестиваль пытается угадать вкус ребёнка, подстраивая под него свои представления о прекрасном: эксперты ищут баланс между профессиональной системой координат и потенциальным детским интересом. Составители афиши «Территории. Kids» рискнули всерьёз, выбирая неочевидное и не «детское». Объединял всё выбранное один, зато главный критерий: отношение к ребёнку как творцу и создание пространства для творчества. Для серьёзного созидания. Попытка вместо того, чтобы сесть на корточки рядом с ребёнком и играть в песочные «куличики», – дать ему возможность печь на кухне взаправдашние пирожки. Разумеется, если он того хочет сам.
Так в афише фестиваля появился блок спектаклей, в которых подростки были участниками и создателями. Причём именно здесь были представлены самые «сложные» и неожиданные жанры: музыкальный спектакль, опера, contemporary dance. В авторской постановке Александра Маноцкова «Requiem, или Детские игры» на сцене действительно звучит реквием, в театральном и драматургическом смысле решённый как череда традиционных игр. Дети из хора «Аврора» выполняют на сцене задачу, с которой справится не всякий «матёрый артист оперы», соединяя пение с действием и оставаясь полноценным ансамблем в том и другом. В спектакле хореографа Саши Рудик «Там, где деревья выше домов» подростки существуют во всех смыслах бескомпромиссно и чувствуют себя соавторами – тем более, что в эпизодах с текстами, «исповедями» или «манифестами», звучат их собственные слова (структурированные Андреем Стадниковым). Как и в случае с «Детскими играми», для взрослых авторов спектакль становится, в числе прочего, попыткой исследовать «юность человечества», архаические и архетипические мотивы через детское восприятие. А подросткам, по их словам, такой опыт помогает глубже понять себя и почувствовать другого.
“Там, где деревья выше домов” © Яна Горбачёва / пресс-служба фестиваля “Территория. Kids”
Особое место заняла копродукция фестиваля с проектом «КоOPERAция». Здесь подростки оказывались «по другую сторону рампы», на месте взрослых: они были авторами либретто камерных опер, музыку для которых писали профессиональные композиторы, а исполняли все сочинения профессиональные же оперные артисты. Разброс жанров и стилей получившихся произведений поражал воображение – от почти популярных мюзиклов или рок-опер до сложных академических сочинений. Это, разумеется, было решением композиторов, но почти во всех случаях очевидно, что язык, формальные особенности либретто становились здесь отправной точкой. Любопытно, что шероховатости речи, наивное построение конфликта или сюжета довольно быстро перестали казаться «нелепостями» или «забавностями», заставив вспомнить, что, если прочитать либретто почти любой, даже самой великой оперы, обнаружишь не меньше забавных и нелепых штампов. И, конечно, вспомнился один из лучших подростковых спектаклей последних лет – «Я есть!» Данила Чащина и Сергея Чехова, поставленный в Няганском ТЮЗе. Там тоже за основу были взяты микропьесы, сочинённые подростками, и каждая из новелл решалась в своей стилистике – от сверхсерьёзной до откровенно стёбной.
Но приглашение к сотворчеству и творчеству вообще «Территория. Kids» понимает гораздо шире. Неслучайно и формат обсуждений спектаклей был необычным: по методике социального театра волонтёры предлагали зрителям «по-честному» закрыть глаза, прислушаться к себе и определить цвет, звук, образ, с которым ассоциируется увиденное только что. О театроведческом разборе тут, конечно, речь не шла, но диалог со зрителями всех возрастов оказывался на удивление плодотворным. Так и сами спектакли, по сути, вполне конвенциональные и герметичные, не включающие зрителя в действие, стали продолжением магистральной линии. Например, «Василисса» – адресованная подросткам сказка про «русскую хтонь», которую Филипп Гуревич поставил в РАМТе по пьесе Марии Малухиной. Визуально богатая, иронично-кровавая история в фантастической световой партитуре Павла Бабина – по сути, проекция внутренних противоречий, с которыми сталкивается подросток. Как и положено, дорога через лес, полный нечисти, на деле оказывается путём к себе – и к пониманию, что бутафорская кровь вовсе не так страшна, как бытовая, обыденная жестокость в отношении людей друг к другу. Одновременно эстетская и трешовая, «Василисса» настойчиво приглашает зрителя к диалогу хотя бы с самим собой, а лучше – со своими близкими, родителями или детьми. Это – форма сотворчества, движение от театра в жизнь.
“Василисса” © Яна Горбачёва / пресс-служба фестиваля “Территория. Kids”
Аналогично в этом смысле воздействует хэдлайнер фестиваля – петербургский «Джинжик» Яны Туминой. Чистое театральное чудо – почти бессловесная «экологическая» сказка о дружбе старика и пингвина – полупрозрачными красками предлагает прожить опыт разлуки и одиночества во время глобальной тревоги. Пережить универсальный (в смысле – для зрителей всех возрастов) катарсис и сохранить его эхо pro longa. Чёрный кабинет театра кукол не распахивается внутри спектакля, но размыкается вовне: ребёнок, подросток, взрослый не только додумывает непроговоренные нюансы истории, но и улавливает (судя по обсуждению) заряд робкой теплоты, ощущение хрупкости мира и всего живущего. Это очень театральный и притом специфический опыт, который действительно меняет тебя изнутри – впервые сталкиваясь с таким, очевидно, поневоле запускаешь в себе механизм эмпатии или выходишь из психологической спячки. Здесь театр помогает зрителю стать (со)творцом своей собственной жизни.
Быть может, самый оригинальный и одновременно самый поразительный спектакль программы – «Дым» Владислава Тутака, созданный для тюменского Молодёжного театрального центра «Космос». Это не театр в привычном смысле, а инсталляция, которую можно потрогать и послушать. «Дым» основан на необычном материале – графическом романе «Сурвило», который Ольга Лаврентьева создала по мотивам жизни своей бабушки в предвоенные и военные годы. Тутак – режиссёр-кукольник, ученик Руслана Кудашова и автор спектакля «Лев и Птичка», смешной и эстетской сказки про утрату. В «Дыме» слов ещё меньше, чем в комиксе, фрагменты которого тут то сложены в виде больших табличек у стены, то видны за окнами крошечных петербургско-ленинградских домиков. Но здесь много звуков и возможности прикоснуться к истории, подлинной или стилизованной, – в буквальном смысле. Полистать документы и альбомы. Потрогать уголь, землю, песок – фактуру эпохи. Три минуты слушать шум поезда, глядя на одну-единственную картинку, чтобы стало почти физически тяжело. Или под командирские окрики открыть морозилку старого холодильника и найти там вмёрзших в разных позах в лёд игрушечных солдатиков под мигающим светом: эффект от этого «экспоната» может оказаться даже пострашнее чтения документов. В «Дыме» очень много необъяснённого – но он всё же спектакль, а не выставка, и апеллирует к «чистому» восприятию больше, чем к ratio, а переживание конкретного опыта предлагает в качестве альтернативы абстрактным «знаниям». Можно забыть самые важные даты, но запомнить обугленную почву и обледенелых солдатиков в кроваво-красном свете: в этом больше театра, а главное – больше надежды на продолжение диалога за его пределами, микроизменений в жизни каждого зрителя.
“Мия и дракон” © Яна Горбачёва / пресс-служба фестиваля “Территория. Kids”
Конечно, «Территория. Kids» не могла обойти и самый очевидный вариант «театра сотворчества». Театр для детей по определению самый иммерсивный: если задать вопрос, как выглядит детский спектакль, взрослому, который давно их не видел, одной из составляющих ответа будет нечто вроде «Дети, скажите, куда побежал волк? Дети, где спрятался заяц?». Прямое включение зрителей в действие, хотя бы и очень условное, здесь – одна из главных конвенций. Такие спектакли в программе фестиваля в основном были рассчитаны на самую юную аудиторию. Две недавние премьеры – «Невероятные приключения голубя Петра», поставленные Александрой Ловянниковой в Псковском театре драмы, и «Мия и дракон» Михаила Плутахина (московский Театр Предмета) – нарративны, поскольку основаны на пьесах Юлии Поспеловой и Арины Чунаевой соответственно. При этом оба созданы режиссёрами, много работающими в театре кукол или предметном театре, поэтому внимание к вещи, игровому потенциалу объекта здесь выходит на первый план. «Иммерсивность» в обоих случаях может быть условно приближена к анимации – развлекательной игре с детьми, хотя анимация как вид экранного искусства там и там – один из ключевых элементов: на экране во время «Голубя Петра» – мультипликационное путешествие, созданное Михаилом Заикановым, в «Мие и драконе» участники спектакля снимают «рукотворный мультфильм» здесь и сейчас. С помощью современных технологий режиссёры показывают детям мир без гаджетов – пространство чистого творчества и игры, где место VR ещё занимает твоё собственное воображение. Оба спектакля говорят о важности диалога и на уровне сюжета: очень разный мир меняется под твоим влиянием и меняет тебя, но всегда стоит быть открытым и чутким. И не терять чувства юмора. О чём, в большой степени, другой спектакль – не самый детский, зато самый иммерсивный – «Записки Черномора» Марии Литвиновой и Вячеслава Игнатова. Моноспектакль Сергея Мелконяна – звезды многих работ Дмитрия Крымова – почти «сторителлинг» по «Руслану и Людмиле», хотя не-пушкинских слов здесь не так уж много. Единственный актёр вовлекает в спектакль (в буквальном смысле) весь зрительный зал, многих приглашает «поиграть» на сцену – чтобы в итоге сложилась внятная история об одиночестве смешного существа. И о том, что театр может быть спасением, если станет диалогом, – а диалог и есть сотворчество.
А вообще, все эти спектакли – конечно, про свободу. Свободу выбора пути и стиля, жанра и финала, вида искусства и образной системы. Если всё перечисленное понимать как метафору (а это один из возможных фестивальных «уроков»), то оно приложимо и к жизни. И, конечно, к зрительскому опыту: чтобы быть творцом, не обязательно находиться на сцене или за кулисами. Если те, кто этой осенью приходил на «Территорию. Kids», приобретут и не утратят с возрастом такой навык со-участия, то лет через десять у взрослого театра будет совсем другая публика – лучше нас.
Откуда берётся смех и почему люди вообще смеются
Почему мы смеёмся? Как рождается смех? Можно ли его контролировать? В День смеха мы попросили д. м. н., профессора кафедры неврологии, нейрохирургии и медицинской генетики педиатрического факультета Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н. И. Пирогова Хондракяна Гарегина ответить на эти вопросы.
— Смех — физиологическая особенность, присущая каждому человеку с самого его появления на свет. Это одна из наших отличительных черт. Смех — индикатор положительных эмоций, симптом хорошего настроения. Механизм смеха срабатывает не только от услышанной шутки или осознания того, что ситуация смешна, но и от желания сблизиться с человеком или показать, что мы понимаем друг друга и нам приятен собеседник. Смех — универсальный способ коммуникации, понятный каждому и не имеющий речевого барьера.
Что происходит в головном мозге во время смеха
Смех с точки зрения физиологии — это двигательный акт, который подразумевает сокращение диафрагмы и сопровождается работой голосового феномена (вокализацией). Смех локализуется в стволе (иначе — в мосту) головного мозга. В организации смеха участвует мозжечок, координирующий любое движение человека, средний мозг и такая сложнейшая структура головного мозга, как гипоталамус (регулирует нейроэндокринную деятельность мозга и гомеостаз организма). Гипоталамус связан нервными путями со всей центральной нервной системой. Команда на смех формируется в коре головного мозга — при участии лобной и височной долей. Височная доля отвечает за инстинктивное поведение, за распознавание. Таким образом, можно сделать вывод: физиология смеха — это одновременная неразрывная слаженная работа всего головного мозга, которую невозможно разделить.
Смехом непосредственно руководят эмоции, их модуляция. Лимбическая система (от лат. limbus — «граница, край») отвечает за инстинктивное поведение и за наш уровень настроения, она локализована в височной доле. Механизм, отвечающий за эмоции, рассеян по всему головному мозгу: частично в коре, частично в височной доле. Эмоции или инстинктивное поведение передались нам от животного мира. Воспоминания, имеющие эмоциональную окраску, запоминаются лучше всего — таким образом, мы можем посмеяться наедине с собой, воспроизведя их с помощью памяти.
Почему смех бывает сквозь слёзы
Близкий к смеху феномен — плач. Так, младенец на начальном этапе своей жизни легко плачет и легко смеётся. Быстрый запуск этих схожих механизмов у ребёнка легко объяснить незрелой системой ствола головного мозга, которую плохо контролирует кора мозга. При сильном смехе идёт большая активность этой зоны, затрагивается лежащая рядом с ней структура слёз, и в таком случае через большой каменистый нерв открывается слёзный канал. Поэтому вполне физиологично смеяться и плакать одновременно. Схожи и судорожные вокальные движения: у смеха — хохот, у плача — рыдание.
Когда мы понимаем, что нужно перестать смеяться
Важнейшую роль играет тормозной механизм, который даёт команду об уместности смеха и держит его под контролем. Когда мы понимаем юмор или шутку, мозг даёт команду смеяться, но в то же время он может этот смех тормозить. Повреждения в любой части мозга дают мгновенный сбой в механизме торможения. Тогда возникает неуместный смех — насильственный. Растормаживание рефлексов вызывает насильственный (патологический) смех, например при поражении мозжечка (инсульт). Интересно отметить, что с возрастом мы смеёмся меньше — как и в любом механическом акте год за годом система торможения работает всё сильнее. Касается эта закономерность не только смеха. Например, в расцвете лет мы много двигаемся, тело выполняет массу движений, даже если они не требуются, а вот пожилой человек расходует свои силы экономно и точно.
Почему нам смешно, когда остальные смеются
Часто мы встречаем механизм заразительного смеха, при котором группа людей смеётся, но каждый отдельный человек не может понять, в чём же юмор. В таком случае срабатывает так называемое индукционное поведение толпы, которое приводит в действие отвечающие за смех системы головного мозга.
Получаем ли мы удовольствие от смеха? Нет, удовольствие мы получаем от шутки, от юмора, нелепой ситуации, которые повышают наше настроение. Собственно, повышенное настроение и есть удовольствие.
Пониженное настроение (дистимия) или состояние лёгкой депрессии — это особенность конкретного человека, связанная с типом личности. Она может сопутствовать ему по жизни без связи с окружающей средой и видимых причин.
Форсированное включение нервной системы при помощи таких действий, как бег, борьба, страх и секс, исключает запуск включения механизма смеха.
Правда ли, что смех продлевает жизнь
Стереотип о том, что смех якобы продлевает жизнь, не имеет доказательной базы. Зачастую мы слышим, что некие мифические британские учёные что-то доказали, но это лишь сырая и недоказанная теория. Такие серьёзные заявления можно делать только после длительного исследования. Нужно взять группу людей одного возраста, одного пола, разделить на две подгруппы — одних лишь смешить, а других нет. И только по окончании жизни участников эксперимента, сопоставив годы их жизни, высчитать, на какой коэффициент увеличилась их жизнь и увеличилась ли. Пока ни один научный институт такого исследования не проводил.
Подпишись на The Challenger!
— BrainyQuote
Однажды я посмотрел на что-то в себе, чего избегал, потому что это было слишком болезненно. Но как только я это сделал, меня ждал неожиданный сюрприз. Меня переполняло не ненависть к себе, а сострадание к себе, потому что я осознал боль, необходимую для того, чтобы выработать этот механизм преодоления с самого начала.
Марианна Уильямсон
Что за рыба без реки? Что такое птица без дерева, в котором можно гнездиться? Что такое Закон об исчезающих видах без какого-либо правоприменительного механизма для обеспечения защиты их среды обитания? Ничего.
Джей Инсли
Я думаю, что у Бога есть какой-то механизм, который он использует, чтобы наказать тех, кто совершает ошибки.
Михаил Горбачев
Бюрократия — это гигантский механизм, управляемый пигмеями.
Оноре де Бальзак
Смарт-контракт — это механизм с участием цифровых активов и двух или более сторон, когда некоторые или все стороны вкладывают активы, а активы автоматически перераспределяются между этими сторонами в соответствии с формулой, основанной на определенных данных, которые не известны в момент контракт инициируется.
Виталик Бутерин
Я понял, что природа изобрела размножение как механизм движения жизни вперед, как жизненную силу, которая проходит сквозь нас и делает нас звеном в эволюции жизни. Это пересечение между миром животных и миром растений, которое редко можно увидеть невооруженным глазом, поистине волшебно.
Луи Шварцберг
Чем больше мы вкладываем в сельское хозяйство большие машины, топливо, пестициды, гербициды, удобрения и химикаты, тем больше мы выводим из строя механизм, благодаря которому все это работало.
Дэвид Р. Брауэр
Насколько точно закон может исправить преступление? Должен быть механизм для очень быстрого действия. Закон такой: лови и наказывай.
А. П. Дж. Абдул Калам
Есть старая песенка: «Сленг используется в основном для того, чтобы показать, что ты член банды». Это означает, что каждая социальная группа имеет свой собственный механизм языковых связей. Если есть группа юристов, у них есть свой сленг. Если есть группа врачей, у них есть свой сленг и так далее.
Дэвид Кристал
Дайте мне необузданный интеллектуализм в качестве механизма выживания.
Чак Паланик
Закон — это не справедливость. Это очень несовершенный механизм. Если вы нажмете именно на нужные кнопки и к тому же вам повезет, в ответе может проявиться справедливость. Механизм — это все, чем когда-либо был предназначен закон.
Рэймонд Чендлер
Голливуд — это фабрика. Вы должны понимать, что вы работаете на фабрике и являетесь частью механизма. Если вы сломаетесь, вас заменят.
Мел Гибсон
Я не знаю, является ли это духовным, физиологическим или психологическим явлением, но сейчас я больше, чем когда-либо, верю, что пение — это универсальный, встроенный механизм, предназначенный для развития эмпатии и сострадания.
Эрик Уитакр
До тех пор, пока позитивные действия не будут описаны и поняты как один из механизмов возмещения ущерба за исторические правонарушения в отношении членов маргинализированных сообществ, они не смогут осмысленно устранить неравенство, которое существует как прямой результат федеральной политики.
Клинт Смит
Идея зла всегда подвергается отрицанию как механизму выживания.
Джон Брэдшоу
Деньги — это механизм контроля.
Дэвид Кортен
Мы открыли механизм, который подобен мусорной машине тела. Нам нужно удалять поврежденные белки и создавать на их месте новые, и мы открыли машину, которая это делает.
Аарон Чехановер
Долгое время меня инстинктивно раздражало, а иногда и отталкивало то, что мои друзья-ученые автоматически использовали слово «механизм» для обозначения автоматических телесных процессов. Машина была создана человеком; это не было разумным существом; человек не был машиной.
А. С. Байатт
Западный капитализм — это механизм мародерства. Это грабит рабочую силу. Он грабит окружающую среду, а с транстихоокеанскими и трансатлантическими «партнерствами» он будет грабить суверенные права стран.
Пол Крейг Робертс
Моральное оправдание является мощным механизмом разъединения. Деструктивное поведение становится лично и социально приемлемым, изображая его как служение моральным целям. Вот почему большинство апелляций против насильственных методов обычно остаются глухими.
Альберт Бандура
Мало кто из историков оспаривал бы тот факт, что финансирование Первой мировой войны, Второй мировой войны, войны в Корее и войны во Вьетнаме осуществлялось механизмом мандрагоры через Федеральную резервную систему.
Г. Эдвард Гриффин
Нечестность заключается в небольших действиях, которые мы можем предпринять, а затем подумать: «Нет, это не настоящий обман». Итак, если вы думаете, что основным механизмом является рационализация, то вы приходите к выводу, и это то, что мы находим, это то, что мы в основном пытаемся сбалансировать хорошее самочувствие.
Дэн Ариэли
Навязчивость не обязательно означает сексуальную одержимость, даже не одержимость тем или этим в частности; быть навязчивым — значит оказаться в ловушке механизма, в ловушке, все более требовательной и бесконечной.
Жак Лакан
Ибо воображение задает целевую картинку, по которой работает наш автоматический механизм. Мы действуем или не действуем не по воле, как это принято считать, а по воображению.
Максвелл Мальтц
Одним из самых странных непреднамеренных последствий абортов, легальных абортов, было то, что они снижали уровень преступности, потому что аборт на самом деле был механизмом, благодаря которому могло родиться меньше нежелательных детей.
Стивен Дж. Дубнер
Холодное сердце — мой защитный механизм. Я вообще ничего ни к кому не чувствую.
Эммануэль Джал
С женами мужчины прячутся за видом бравады, которая, я думаю, в основном является защитным механизмом. Умные существа, женщины. Очень умный.
Лес Доусон
Бизнес — очень красивый механизм решения проблем, но мы никогда не используем его для этой цели. Мы используем его только для заработка. Это удовлетворяет наши эгоистичные интересы, но не наши коллективные интересы.
Мухаммад Юнус
В человеческом мозгу есть механизм, предназначенный для того, чтобы отдавать приоритет плохим новостям.
Даниэль Канеман
Вера сама по себе является ужасным механизмом, тормозящим рост идей. Это также тормозит акт допроса, и делает это, продвигая идею о том, что вы должны иметь веру — и что ничего не нужно доказывать.
Джо Роган
Наша физиологическая конституция, очевидно, является продуктом дарвиновских процессов, поскольку вы принимаете эволюционную теорию как порождающую, как описание механизма, породившего нас. Наша физиология развивалась, наше поведение развивалось, и наши описания этого поведения, как успешного, так и неудачного, развивались.
Джордан Петерсон
Еда — это механизм выживания; люди боятся отказаться от него, потому что тогда они будут чувствовать себя сбитыми с толку и потерянными.
Фил Макгроу
У меня необычное хобби: я собираю фотографии незнакомых мне людей. Это началось, когда я был ребенком, выросшим в Южной Флориде, стране барахолок, гаражных распродаж и блошиных рынков, в качестве своего рода механизма выживания.
Рэнсом Риггс
Когда вы идете по аэропорту, вы должны улыбаться людям, потому что они вас знают… Я нахожу это жестким. Я только пытаюсь защитить себя. Поэтому я не спускаю глаз с пола. Люди могут принять это за отношение. Но на самом деле это застенчивость. Да, это вредная привычка. Но это защитный механизм.
Катрина Каиф
Как вы можете примирить справедливость Божию с идеей, что только через Христа вы можете спастись? Большая часть мира живет и умирает и никогда даже не слышит о Христе. Должен быть создан какой-то механизм для всех, кто когда-либо жил, чтобы иметь возможность услышать о Христе.
Стивен Кови
Если в популярной культуре и есть человек, ведущий себя более деструктивно, чем Марио Лавандейра, я не могу вспомнить ни одного. Он использовал жестокость как грубый механизм, чтобы создать свою знаменитость, и использовал политкорректность, чтобы защитить себя, используя ее как оружие для дегуманизации тех, с кем он не согласен.
Эндрю Брейтбарт
Для меня Институт «Сандэнс» — это просто продолжение того, во что я верил, а именно создание механизма для новых голосов, чтобы они могли развиваться и быть услышанными.
Роберт Редфорд
Должна существовать политика, предусматривающая наличие механизма для принятия решений о том, когда и как импортировать или экспортировать.
К. В. Томас
Очень мощный механизм для того, чтобы быть избранным, состоит в том, чтобы играть на гневе и ковыряться в этих проблемах.
Джастин Трюдо
Компьютер по определению ни за что не может быть привлечен к ответственности, потому что нет никакого механизма, чтобы привлечь его к ответственности, за исключением отключения электричества или уничтожения оборудования. Только люди могут нести ответственность.
Марк Уолпорт
На самом деле я был очень застенчивым в школе. Мой защитный механизм должен был быть классным клоуном. Я помню, как попал в неприятности из-за того, что нарушил порядок, и меня привели к директору школы, который сказал: «Что с тобой будет; что ты собираешься делать, когда вырастешь? и я сказал: «Ну, я, очевидно, буду комиком».
Адам Клейтон
Думаю, лучшие проекты понимают, что им не нужно изобретать новую валюту. Им не нужно использовать цепочку блоков в качестве решения для долгосрочного хранения данных. И им не нужно использовать одноранговую сеть в качестве механизма связи. Они должны использовать цепочку блоков как самый безопасный распределенный реестр в мире.
Гэвин Андресен
Идентификация генов, определяющих биологические явления, и изучение того, как они контролируют эти явления, оказались наиболее успешным подходом к детальному пониманию механизма биологических процессов.
Баруй Бенасерраф
Когда вы совершаете революцию в образовании, вы берете сам механизм того, как люди становятся умнее и делают что-то новое, и запускаете насос для множества невероятных вещей.
Билл Гейтс
Основой любого совершенствования управления, его развития, а также его защиты от любых форм расточительства или чрезмерности является механизм помещения законов под микроскоп пересмотра и модернизации до тех пор, пока они не найдут отклик в соответствии с методологическим развитием и новыми административными технологиями.
Халифа бин Заид Аль Нахайян
Вы говорите о более молодом поколении, поколении Y, чьи навыки межличностного общения отличаются от навыков поколения X. Молодому поколению удобнее говорить что-то через цифровой механизм, чем даже лицом к лицу.
Эрик Куалман
Жизнь есть наступление, направленное против повторяющегося механизма Вселенной.
Альфред Норт Уайтхед
В детстве я был невысоким и весил всего 95 фунтов. И хотя я много занимался спортом и ладил с большинством парней, я думаю, что использовал комедию как защитный механизм. Вы знаете, что заставить кого-то смеяться — гораздо лучший способ решить проблему, чем использовать кулаки.
Тим Конвей
Вилки часто возникают из-за разногласий в направлении проекта. И токены все чаще становятся механизмом голосования по изменениям их протоколов. Поскольку цель вилки — попробовать новый путь, новая вилка может не захотеть портировать всех предыдущих держателей, а не попробовать новый путь, для которого была создана вилка.
Фред Эрсам
Как показывают работы в области неврологии, приобретение грамотности потребовало создания нового контура в мозгу нашего вида более 6000 лет назад. Эта схема эволюционировала от очень простого механизма декодирования базовой информации, такой как количество коз в стаде, до современного высокоразвитого читающего мозга.
Марианна Вольф
Думаю, я начал рассматривать ислам или, по крайней мере, одну часть ислама как важный защитный механизм от коммерциализации мира.
Питер Дженнингс
Если Бог создал мир совершенным механизмом, Он, по крайней мере, настолько уступил нашему несовершенному интеллекту, что для того, чтобы предсказывать его маленькие части, нам не нужно решать бесчисленные дифференциальные уравнения, но мы можем довольно успешно играть в кости.
Макс Борн
Поскольку разработчики механизмов, как правило, заранее не знают, какие результаты являются оптимальными, им приходится действовать более косвенно, чем просто прописывать результаты по распоряжению; в частности, разработанные механизмы должны генерировать необходимую информацию по мере их выполнения.
Эрик Маскин
В качестве механизма преодоления или как способ сделать немного жесткий счет, шиллинг демонов в тенях, я стараюсь не умалять мыслительный процесс сторонников теории заговора. Однажды официантка в Вегасе научила меня: никогда не лезь в чужую суету.
Джон Ридли
Мои дети скачивают 10 игр. Они играют их все в течение двух минут. Они выбрасывают восемь, которые им не нравятся. Затем они месяц одержимо играют в последние две. Это чуждо тем из нас, кто покупает игру за 60 долларов и играет в нее 40 или 50 часов. Механизм открытия полностью социальный, и я не думаю, что джина вернут в бутылку.
Митч Ласки
Стихи — кристаллизации универсальной игры аналогии, прозрачные предметы, которые, воспроизводя механизм и вращательное движение аналогии, являются смерчами новых аналогий.
Октавио Паз
Для меня ничто другое в дереве не является столь примечательным, как крайняя тонкость механизма, благодаря которому оно растет и живет: тонкие, похожие на волоски корешки внизу и микроскопические клетки листьев наверху.
Джон Берроуз
Европейское правительство сильно изменило ландшафт Европы. В этом нет никаких сомнений. Они создали Европейский фонд финансовой стабильности. Они обсудили и одобрили Европейский механизм стабильности.
Кристин Лагард
Если бы я принял чистый механизм как философию, у меня не было бы возможности стать ученым.
Кеннет Л. Пайк
У жизни есть причина. Существует некоторая связь между живыми существами. Назовете ли вы это «Богом» или «Силой» или любым другим словом, которое вы используете для этого, я верю в одухотворенный механизм.
Дэймон Линделоф
Механизм и функция юмора определены новой эволюционной теорией — ScienceDaily
Новая публикация отвечает на многовековые вопросы о механизме и функции юмора, определяя причину, по которой юмор является общим для всех человеческих обществ, и его фундаментальную роль в эволюции homo sapiens и его непреходящее значение для когнитивного развития младенцев.
Аластер Кларк объясняет: «Эта теория представляет собой эволюционное и когнитивное объяснение того, как и почему любой человек находит что-либо смешным. Фактически она объясняет, что юмор возникает, когда мозг распознает паттерн, который его удивляет, и что распознавание такого рода вознаграждается переживание юмористического ответа, элемент которого транслируется в виде смеха.
«Удалив условия содержания, мы были вынуждены изучать структуры, лежащие в основе любого экземпляра юмора, и стало ясно, что не содержание стимула, а модели, лежащие в его основе, обеспечивают потенциальные источники юмора. Для того, чтобы шаблоны существовали, необходимо иметь какую-то форму содержания, но как только это содержание существует, это уровень шаблона, на котором действует юмор и за который он вознаграждает».
Предыдущие теории применялись только к небольшой части всех случаев юмора, многие из них предусматривали необходимое содержание или социальные условия либо в самом юморе, либо в отношении человека, который его испытывает. Но это не объясняет, почему человек может смеяться над чем-то, когда никто вокруг него этого не делает, или почему два человека могут смеяться над одним и тем же стимулом по разным причинам.
Теория далее определяет важность распознавания образов в эволюции человека, как объясняет Кларк: «Способность мгновенно и бессознательно распознавать образы оказалась фундаментальным оружием в когнитивном арсенале людей. Юмористическое вознаграждение поощряло развитие таких способностей. , что приводит к уникальным перцептивным и интеллектуальным способностям нашего вида».
Новая теория юмора Кларка может также обеспечить основу для более глубокого понимания когнитивных функций человека: «Развитие распознавания образов, проявляющееся в юморе, может также стать основой инстинктивных лингвистических способностей человечества. Синтаксис и грамматика функционируют в фундаментальных паттернах для которому ребенок обладает врожденной способностью. Все, что отличается от одного человека к другому, — это содержание этих моделей с точки зрения словарного запаса ».
Теория распознавания образов также определяет корреляцию между развитием чувства юмора и развитием когнитивных способностей у младенцев. «Забавные детские игры, такие как прятки, хлопки в ладоши и разрушение многоквартирных домов, демонстрируют точный механизм юмора, который проявляется в любой взрослой форме, но способствуют ли эти примеры детского юмора активно когнитивному развитию ребенка или являются просто записью эволюции вида, разыгрываемой в индивидууме, пока неясно.0003
реклама
«Ку-ку» может вызвать шутливую реакцию у младенцев в возрасте четырех месяцев и, по сути, представляет собой простой процесс неожиданного повторения, формирующий четкий базовый паттерн. паттерны детского юмора усложняются и усложняются, приобретая как пространственные, так и временные элементы, пока, наконец, ребенок не начинает сталкиваться с паттернами, связанными с лингвистическим юмором».
Аластер Кларк определяет последствия теории распознавания образов за пределами антропологии. «Понимание основных функций и механизма юмора в том виде, в каком он возникает у младенцев, принесет пользу продолжающимся исследованиям наличия юмора у приматов и других млекопитающих». Далее он предлагает возможные технологические разработки: «Теперь, когда мы понимаем механизм юмора, становится вполне реальной возможность создания существа с искусственным интеллектом, которое могло бы развивать собственное чувство юмора. Это впервые позволило бы создать ИИ, способный демонстрации одной из определяющих характеристик, которые делают нас людьми, в результате чего мы кажемся значительно менее роботизированными».
Аластер Кларк предлагает две краткие иллюстрации теории в случаях юмора: «Применение теории уникально в каждом случае и для каждого человека, но следующие два примера иллюстрируют ее основную структуру. Распространенной формой юмора является сопоставление два изображения, обычно изображающие людей, в которых мы признаем сходство. То, что мы наблюдаем здесь, является пространственным повторением, простым двучленным паттерном, в котором очертания или черты первого повторяются во втором. Если паттерн достаточно убедительным (как в той степени, в которой мы воспринимаем повторение), и мы удивляемся, узнавая его, мы находим стимул забавным.0003
«В качестве второго примера, связанного с первым, но в другой среде, стендап-комедия регулярно использует то, что мы могли бы назвать формой юмора «Это так верно». Как и в первом примере, мозг распознает двучленный паттерн. Индивидуум может быть удивлен, услышав, что о таких вещах говорят публично, может быть, потому, что они табуированы, или потому что индивидуум никогда раньше не слышал, чтобы они артикулировались.Единственная разница между двумя примерами состоит в том, что в первом паттерн распознается между одной фотографией и другой, а во втором — между изображением комика и ментальным образом, сохраняемым индивидуумом. изображаемая материя
«В обоих этих примерах используются простые паттерны точного повторения, даже если точность этого повторения плохая (например, если фотографии лишь отдаленно похожи). Но типы паттернов могут быть на удивление разнообразными, включая отражение, обращение, минимизацию и увеличение и т. д. Сарказм, например, функционирует вокруг основного паттерна реверсирования, также известного как повторение противоположностей. Паттерны также могут включать много стадий, тогда как те, что изображены здесь, содержат только два термина».
Кларк заключает: «Распознавание образов отвечает на вопрос, как и почему мы находим вещи забавными, но не может категорически сказать, что смешно, поскольку ни один контент не может быть по своей сути более или менее забавным, чем любой другой. находят забавными, принося воспоминания, ассоциации, мета-значение, характер, их склонность распознавать закономерности и их понимание сходства с уравнением. Но теория предлагает жизненно важный ответ на вопрос, почему юмор существует в каждом человеческом обществе».
Книга «Теория распознавания образов юмора» опубликована издательством Pyrrhic House. В этом издании книги представлены основы теории для тех, кто работает в смежных областях или комментирует их. Полноформатная книга «Юмор», которая расширяет объяснение теории и включает более 100 страниц анализа примеров юмора от Чосера до Монти Пайтона, будет опубликована в октябре 2008 года.
Психологи считают юмор сильной стороной характера
Юмор наблюдается во всех культурах и во все времена. Но только в последние десятилетия экспериментальная психология признала его важным, фундаментальным человеческим поведением.
Исторически сложилось так, что психологи отрицательно относились к юмору, предполагая, что он демонстрирует превосходство, вульгарность, фрейдовский конфликт Ид или защитный механизм, позволяющий скрыть свои истинные чувства. С этой точки зрения, человек использовал юмор, чтобы унизить или пренебречь других или завысить собственную самооценку. Таким образом, это рассматривалось как нежелательное поведение, которого следует избегать. И психологи, как правило, игнорировали ее как заслуживающую изучения.
Однако исследования юмора в последнее время стали широко освещаться, и теперь юмор рассматривается как сильная сторона характера. Позитивная психология, область, изучающая, что люди делают хорошо, отмечает, что юмор можно использовать, чтобы заставить других чувствовать себя хорошо, сблизиться или помочь смягчить стресс. Наряду с благодарностью, надеждой и духовностью чувство юмора принадлежит к набору сильных сторон, которые позитивные психологи называют трансцендентностью; вместе они помогают нам наладить связь с миром и придать смысл жизни. Оценка юмора коррелирует и с другими сильными сторонами, такими как мудрость и любовь к учебе. А юмористические действия или упражнения приводят к повышению чувства эмоционального благополучия и оптимизма.
По всем этим причинам юмор теперь приветствуется в господствующей экспериментальной психологии как желаемое поведение или навык, который исследователи хотят понять. Как мы понимаем, ценим и производим юмор?
Что нужно, чтобы получить шутку
Для понимания и создания юмора требуется последовательность мыслительных операций. Когнитивные психологи отдают предпочтение трехэтапной теории юмора. Чтобы принять участие в шутке, вы должны уметь:
Мысленно представлять завязку шутки.
Обнаружение несоответствия в его многочисленных интерпретациях.
Устраните несоответствие, запретив буквальное, несмешное толкование и оценив значение смешного.
Знания человека организованы в структурах ментальной памяти, называемых схемами. Когда мы видим или думаем о чем-то, это активирует соответствующую схему; Сразу приходит на ум наша совокупность знаний по этой конкретной теме.
Например, когда мы видим коров в мультфильме «Дальняя сторона», мы активируем нашу коровью схему (стадия 1). Но когда мы замечаем, что коровы находятся в машине, в то время как люди пасутся на пастбище, в нашем сознании появляются два ментальных представления: то, что наша существовавшая ранее схема мысленно представляла о коровах, и то, что мы представляли из мультфильма (стадия 2). Подавляя репрезентацию реального мира (стадия 3), мы находим забавной идею о коровах, едущих по сельской местности, где пасутся люди. «Я знаю о коровах» превращается в «подождите, коровы должны быть в поле, а не люди» становится оценкой юмора в неправдоподобной ситуации.
Забавный субъективный опыт, возникающий в результате разрешения как минимум двух несовместимых схем. В словесных шутках вторая схема часто активируется в конце, в изюминке.
Это не смешно
Есть как минимум две причины, по которым мы иногда не понимаем шутки. Во-первых, кульминация должна создавать другое ментальное представление, которое противоречит тому, которое создается шуткой; треки времени и смеха помогают сигнализировать слушателю, что возможно другое представление кульминации. Во-вторых, вы должны быть в состоянии подавить первоначальное ментальное представление.
Вам нужен новый материал. Специальные коллекции Университета Джона Хопкинса, CC BY-NCКогда шутки увековечивают стереотип, который мы считаем оскорбительным (например, этнические, расистские или сексистские шутки), мы можем отказаться подавлять оскорбительное представление. Насилие в мультфильмах — еще один пример; В мультфильмах Roadrunner, когда наковальня попадает в койота, любители животных могут быть не в состоянии сдержать смысл жестокого обращения с животными вместо того, чтобы сосредоточиться на забавном значении еще одного неизбежного провала.
Эта модель несоответствия может объяснить, почему пожилые люди не так часто понимают шутки, как молодые. Из-за ухудшения, связанного с процессом старения, у пожилых людей может не быть когнитивных ресурсов, необходимых для создания нескольких представлений, для одновременного удержания нескольких, чтобы обнаружить несоответствие, или для подавления первого активированного. Умение шутить зависит от объема рабочей памяти и контрольных функций. Однако, когда пожилые люди преуспевают в своих усилиях делать эти вещи, они, как правило, больше ценят шутку, чем молодые люди, и сообщают о большем удовлетворении жизнью, чем те, кто не видит юмора.
Преклонный возраст может подготовить почву для понимания юмора. Энн Фишер, CC BY-NC-NDОднако у юмора могут быть и другие аспекты, в которых пожилые люди имеют преимущество. Мудрость — это форма рассуждения, которая увеличивается с возрастом и коррелирует с субъективным благополучием. Юмор связан с мудростью — мудрый человек знает, как использовать юмор или когда посмеяться над собой.
Кроме того, интуиция — это форма принятия решений, которая может развиваться с опытом и знаниями, которые приходят с возрастом. Как и юмор, интуиция переживает своего рода ренессанс в психологических исследованиях сейчас, когда она была переосмыслена как основная форма рассуждений. Интуиция помогает юмору в формировании схемы и разрешении несоответствий, и мы воспринимаем и ценим юмор больше благодаря быстрым первым впечатлениям, а не логическому анализу.
Путешествие во времени
Это уникальная человеческая способность анализировать время, размышлять о нашем прошлом, настоящем и будущем и представлять детали в этих мысленных представлениях. Как и в случае с юмором, временная перспектива имеет фундаментальное значение для человеческого опыта. Наша способность наслаждаться юмором тесно связана с этой умственной способностью к путешествиям во времени и субъективному благополучию.
Люди сильно различаются по способности детализировать свои мысленные представления о прошлом, настоящем и будущем. Например, у некоторых людей может быть то, что психологи называют негативной перспективой прошлого: они часто думают о прошлых ошибках, которые не имеют ничего общего с текущим окружением, и даже переживают их в ярких деталях, несмотря на то, что настоящее или будущее позитивны.
Временная перспектива связана с чувством благополучия. Люди сообщают о большем чувстве благополучия в зависимости от качества деталей их прошлых или настоящих воспоминаний. Когда участники исследования сосредотачивались на деталях «как», которые, как правило, вызывают яркие детали, они были более удовлетворены жизнью, чем когда они сосредотачивались на «почему», которые, как правило, вызывают абстрактные идеи. Например, при воспоминании о неудавшихся отношениях те, кто сосредоточился на событиях, приведших к разрыву, были более удовлетворены, чем те, кто останавливался на абстрактных причинно-следственных объяснениях любви и близости.
То, как вы думаете о прошлом, связано с вашим чувством юмора. Задумчивое изображение с сайта www.shutterstock.com.Одно исследование показало, что люди, которые используют юмор в позитивном ключе, имеют позитивные взгляды на прошлое, а те, кто использует самоуничижительный юмор, имеют негативные взгляды на прошлое. Такого рода исследования способствуют нашему пониманию того, как мы думаем и интерпретируем социальные взаимодействия. Такое исследование также предполагает, что попытки использовать юмор в позитивном ключе могут улучшить эмоциональный тон деталей в наших мыслях и, следовательно, наше настроение. Клинические психологи используют юмор для улучшения субъективного самочувствия.
В ходе недавней работы мои студенты и я проанализировали баллы студентов колледжа по нескольким общепринятым шкалам, которые психологи используют для оценки юмора, временной перспективы и потребности в юморе — меры того, как человек создает или ищет юмор в своей повседневной жизни. . Наши предварительные результаты показывают, что люди с сильным чувством юмора склонны концентрироваться на положительных аспектах своего прошлого, настоящего и будущего. Те, кто ищет юмора в своей жизни, появляются в нашей выборке исследования также для того, чтобы сосредоточиться на приятных аспектах своей текущей жизни.
Хотя наше исследование все еще находится на ранней стадии, наши данные подтверждают связь между когнитивными процессами, необходимыми для мысленного путешествия во времени и восприятия юмора. Дальнейшие исследования временной перспективы могут помочь объяснить индивидуальные различия в обнаружении и разрешении несоответствий, которые приводят к забавным чувствам.
Учимся уважать смех
Психологи-экспериментаторы переписывают книгу о юморе, поскольку мы узнаем его значение в нашей повседневной жизни и его связь с другими важными психическими процессами и сильными сторонами характера. Как говорится, сколько нужно психологов, чтобы поменять лампочку? Всего один, но он должен хотеть измениться.
Изучение юмора позволяет нам исследовать теоретические процессы, связанные с памятью, рассуждениями, временной перспективой, мудростью, интуицией и субъективным благополучием. И это интересное поведение само по себе, поскольку мы работаем над описанием, объяснением, контролем и прогнозированием юмора в зависимости от возраста, пола и культуры.
Хотя мы можем не согласиться с тем, что смешно, а что нет, среди психологов-экспериментаторов больше, чем когда-либо, единодушие в том, что юмор — это серьезно и имеет отношение к науке о поведении. И это не до смеха.
Ужасно смешно — Ассоциация психологических наук — APS
Человечество не пережило большей трагедии, чем Холокост, но это не помешало комикам годами шутить над ним, а зрителям — смеяться. Возьмем классический эпизод 2004 года « Умерь свой энтузиазм », комедийного сериала Ларри Дэвида, в котором рассказывается о пережившем Холокост по имени Солли. Однажды ночью Солли приходит на званый обед, ожидая встречи с другим выжившим. Однако произошла путаница, и пришел человек, Колби Дональдсон — участник 9Реалити-шоу 0346 Survivor . Одно влечет за собой другое, и Солли и Колби вступают в ожесточенные споры о том, кто сильнее выживает.
«Ты не страдал ни минуты в своей жизни по сравнению с тем, через что прошел я», — говорит Солли.
«Я даже не мог потренироваться, когда был там, — говорит Колби. «У них точно не было спортзала».
Тот факт, что люди могут найти немного юмора в трагедии масштабов геноцида, говорит о том, что нет ничего, что мы не могли бы найти немного смешным — по крайней мере, когда это представлено правильно. Великие мыслители на протяжении всей истории признавали эту необычную тенденцию проливать свет на темные времена. Платон считал юмор смесью удовольствия и боли; Марк Твен однажды сказал: «Юмор — это трагедия плюс время». В последнее время ученым-психологам стало ясно, что всего почему мы способны находить комедию в трагедии, и насколько хорошо юмор помогает нам справляться с различными факторами стресса жизни.
«Юмор возникает из потенциально негативных ситуаций», — говорит ученый-бихевиорист Питер Макгроу из Университета Колорадо. «Это противоречит здравому смыслу по очевидным причинам: почему что-то настолько хорошее происходит из чего-то потенциально плохого или неправильного?»
Макгроу и его коллеги пытаются ответить на этот вопрос в двух недавних статьях, опубликованных в Психологические науки . Исследователи предлагают объяснение юмора, называемое «теорией доброкачественного нарушения». Теория основана на идее, что людей забавляют моральные нарушения — например, угрозы их нормальному мировоззрению или пренебрежительные высказывания, — но только до тех пор, пока эти нарушения безвредны. Когда тон угрозы игривый или обстановка безопасная, нарушение, которое в противном случае могло бы вызвать грусть или страх, вместо этого приводит к смеху.
Что превращает эти угрожающие нарушения в безобидные шутки, согласно теории, так это психологическая дистанция. Это расстояние бывает четырех видов. Оно может быть пространственным (трагедия на Марсе вряд ли затронет многие умы на Земле) или социальным (если ваш дедушка или бабушка пережили Холокост, то 9Эпизод 0346 Curb может быть скорее тревожным, чем забавным), временным (вчерашние трудности отличаются от тех, что произошли десятилетия назад), или ментальным (гипотетические события не так опасны, как реальные). В теории доброкачественного нарушения шутка оказывается неудачной или успешной в зависимости от уникального сочетания моральной угрозы, эмоциональной безопасности и психологической дистанции.
«В комедии есть приятные моменты, где нужна правильная степень угрозы, — говорит Макгроу. «Юмор терпит неудачу по двум причинам: он может обидеть или утомить. Психологическая дистанция — это один из способов попасть в эту золотую середину».
В своей первоначальной статье Psychological Science , опубликованной в 2010 году, МакГроу и его коллега установили, что ситуации, связанные с безобидными нарушениями, были смешнее, чем те, которые связаны либо с обычными доброкачественными действиями, либо со злонамеренными нарушениями. Они нашли доказательства этой тенденции в пяти экспериментах. Для одного теста они показывали пары сценариев участникам исследования, которые оценивали каждую ситуацию по уровню угрозы и юмора.
В одном из этих сценариев участвует молодая девушка, которая знает, что ее отец потерял работу и что у ее семьи проблемы с деньгами. В ответ девушка решает продать свою девственность на eBay. Около 78 % участников исследования сочли такое поведение «неправильным», но 45 % все же заявили, что оно заставляет их смеяться. В парном сценарии одна и та же девушка реагирует на этот кризис, продавая свои украшения на eBay. Практически никто из участников тестирования не счел такое поведение нарушением, но и забавным оно тоже не показалось никому. Проще говоря, люди с гораздо большей вероятностью находили ситуацию смешной, если она одновременно угрожала их традиционным представлениям, не производя при этом слишком серьезного впечатления.
В последующей статье, опубликованной в 2012 году, Макгроу и большая исследовательская группа продемонстрировали, как психологическая дистанция превращает моральное нарушение в мягкую форму. Они обнаружили, что расстояние влияет на чувство юмора двумя способами. Для серьезных трагедий требуется большая психологическая дистанция, чтобы сделать ситуацию достаточно безобидной, чтобы быть смешной. Небольшие неудачи, которые начинаются относительно безобидно, должны иметь только маленькое расстояние, чтобы сохранять достаточную угрозу, чтобы быть забавной.
902:44 В очередной раз Макгроу и его коллеги провели пять экспериментов для проверки своей теории. Один тест, мысленный эксперимент, был сосредоточен на временном компоненте психологической дистанции. Исследователи сначала спросили участников теста, какую ситуацию они, скорее всего, найдут более смешной: быть сбитым машиной пять лет назад или быть сбитым машиной вчера. Конечно же, учитывая серьезность автомобильной аварии, 99% заявили, что им понадобилось пять лет дистанции, чтобы счесть это событие забавным. Затем исследователи заменили автомобильную аварию ударом пальца ноги. Теперь четверо из пяти участников сказали, что это безобидное маленькое событие было бы более забавным, если бы оно произошло вчера, когда угроза была еще свежа в памяти.Еще один тест был посвящен социальному элементу психологической дистанции. На этот раз МакГроу и компания рассказали участникам теста о женщине, которая случайно пожертвовала около 2000 долларов на помощь в виде текстового сообщения. Участники находили эту довольно дорогостоящую ошибку гораздо смешнее, когда представляли женщину далекой незнакомкой, чем когда думали, что она друг. Однако когда случайный текст стоил всего 50 долларов, результаты были обратными. Теперь довольно безобидная ошибка была забавной только тогда, когда это происходило с кем-то из близких.
«Роль, которую играет психологическая дистанция, заключается в том, чтобы модерировать степень, в которой что-то не так, и степень, в которой что-то в порядке», — говорит Макгроу.
Как справиться со смехом
В дополнение к предположению о причине юмора, теория доброкачественного нарушения также проделала долгий путь к объяснению одного из ее общих эффектов , а именно того, что шутки помогают людям справляться с трудными временами в жизни. Способность смеяться над трудными моментами может уменьшить негативные эмоции, связанные со стрессовым событием, а также создать положительные чувства, связанные с развлечением в целом. Вместе взятые, эти два аффективных колебания могут усилить способность человека справляться с трудностями.
«В той мере, в какой вы можете использовать юмор, чтобы изменить свой взгляд на вещи, чтобы увидеть что-то потенциально угрожающее как менее опасное, это позволяет вам более эффективно справляться с ситуацией», — говорит Арни Канн из Университета Северной Каролины. у Шарлотты. «С очень психологической точки зрения, просто возможность использовать юмор, чтобы изменить то, как вы интерпретируете ситуацию, — чтобы она не казалась такой угрожающей – кажется очень важной».
Идея о том, что юмор обладает целительной силой, восходит к Библии — «веселое сердце благотворно, как лекарство», Притчи 17:22, — но его прямое влияние на стресс не исследовалось в лаборатории до начала XIX века.80-е годы. Канадские исследователи Род Мартин и научный сотрудник APS Герберт Лефкорт в статье Journal of Personality and Social Psychology в 1983 году сообщили о первых доказательствах того, что «юмор позволяет лучше справляться с неприятными жизненными переживаниями». С тех пор эмпирические исследования снова и снова показывали, что юмор может облегчить наши стрессовые времена.
Канн приступил к работе после того, как его попросили пройти обучение с работниками скорой медицинской помощи, чья работа обычно подвергала их стрессовым, несколько трагическим ситуациям. Он и его коллега обнаружили, что рабочие часто справлялись с эмоциональным напряжением на работе, прибегая к юмору. (Они всегда старались никогда не делать этого на глазах у пациентов, отмечает Канн; опять же, психологическая дистанция относительна.)
«Иногда вы можете пошутить, чтобы помочь всем забыть о том, что они только что столкнулись с очень сложной ситуацией, — говорит Канн. «Юмор был, по их мнению, необходим для их выживания и их профессии».
В одном из ранних исследований Канна, опубликованном в журнале Humor в 2000 году, он и несколько его коллег показали участникам испытаний две видеозаписи. Одна представляла собой подборку графических сцен фаталити под названием «Лица смерти»; другой был стендап-комедией. (Контрольная группа вместо комедии смотрела нейтральное видео.) После этого участники теста сообщали о своих впечатлениях от видеороликов и оценивали свое настроение и эмоции.
Результаты показали, что компенсационные эффекты юмора удивительно гибки. Когда участники теста увидели забавное видео перед тревожным, комедия не только подняла их позитивное настроение, но и, казалось, привила их к стрессовым факторам сцен насилия. Когда участники смотрели стендап-скетч после графического видео , их хорошее настроение все равно поднималось, хотя некоторая тревога оставалась. Канн и его коллеги пришли к выводу, что юмор может предотвратить стресс или вылечить его, хотя он немного более эффективен в профилактической роли.
«Даже то, что не смешно, просто забавно, может вызвать у вас улыбку — сама улыбка настраивает людей на более позитивный лад», — говорит Канн. «Это преимущество».
У распространенного мнения о том, что «смех — лучшее лекарство», есть предел. В статье 2002 года в журнале Current Directions in Psychological Science Род Мартин проанализировал доказательства связи юмора с физическими эффектами, такими как терпимость к боли, снижение артериального давления, долголетие и болезни, и нашел их в лучшем случае незначительными. В целом Мартин сообщил в своем обзоре литературы, что польза юмора и смеха для физического здоровья «менее убедительна, чем принято считать».
Тем не менее, психологический механизм преодоления стресса, помогающий юмору снять тревогу и стресс, продолжает проявляться в эмпирических исследованиях. «Хороший смех несовместим или несовместим с тревогой и страхом», — говорит Томас Форд из Университета Западной Каролины, чья работа посвящена взаимосвязи между юмором и преодолением трудностей. «Я думаю, что если люди способны находить юмор в своих личных трудностях, они, безусловно, находятся в лучшем положении».
В одном недавнем исследовании, опубликованном в 2012 г.0346 Юмор , Форд и его коллеги нашли новый способ измерить, насколько эффективно юмор подавляет личную тревогу. Исследователи собрали участников теста в лаборатории и устроили им стресс, сказав, что в рамках эксперимента им предстоит сдать сложный экзамен по математике. Затем одни участники прочитали 10 комиксов из газетной серии «Рядом с домом» Джона Макферсона, а другие прочитали 10 стихотворений (или вообще ничего).
Участники, подвергшиеся воздействию юмора, не только сообщили о меньшем беспокойстве по поводу теста, но и получили значительно лучшие результаты, чем другие. Конечно, от стресса, вызванного контрольной по математике, до стресса, связанного с чем-то вроде Холокоста, очень далеко, но основная защитная ценность юмора остается совершенно очевидной.
«Поэтому я думаю, экстраполируя результаты этого исследования, что мы справляемся с трагедией — стрессом в гораздо большем масштабе — с помощью юмора, просто как способ уменьшить связанные с ним негативные эмоции, связанные с тревогой», — говорит Форд. «Со временем мы можем легкомысленно относиться практически ко всему».
Юмор как механизм самозащиты
Гокул Кришна К. 0 Комментарии комедия, юмор, юмор, самооборона
Для разговора всегда требуются усилия, для одних больше, чем для других. У несчастных, которые не умеют разговаривать, неподготовленные спонтанные реакции создаются их механизмами самозащиты.
Механизм самозащиты определяется как «схема бессознательных психологических стратегий, которая уменьшает тревогу, возникающую из-за неприемлемых или потенциально вредных раздражителей». В психоаналитической теории Зигмунда Фрейда защитные механизмы используются для «манипулирования реальностью, ее отрицания или искажения», чтобы уменьшить тревогу и контролировать импульсы или сохранить достоинство. Все защитные механизмы — это реакции подсознания/бессознательного на стрессы социальной ситуации.
Почти все исследования, посвященные использованию комедии в качестве механизма самозащиты, проводятся в форме самой комедии.
Как комик Дэниел Слосс говорит об этом в своих спецвыпусках Netflix «Темный» и «Пила», он тонко погружается в философию, когда говорит о неполиткорректном и «черном» юморе. Его чувство юмора имеет довольно банальное происхождение: он вырос в семье, которая испытывала явное отвращение к напряженным ситуациям, и ни разу в своей жизни, даже когда он был на похоронах отца своего лучшего друга, он не переставал шутить. около. Он объясняет, что если должны быть какие-то ограничения на то, для чего можно использовать юмор, то смысл его теряется. Шутка не может быть оскорбительной или обескураживающей; если да, то это вообще не шутка. Здесь автор пытается установить следующее: шутка никогда не предназначена для того, чтобы ее произносили с намерением сделать что-то иное, кроме усиления положительного отношения или придания положительного качества отрицательному или неудобному человеку или ситуации. Прикрепление положительного признака — это именно то, что всегда отчаянно пытается сделать человек, попавший в неудобную ситуацию, чтобы выйти из этой ситуации. Вот почему комедия служит отличным прикрытием, когда речь идет о тревоге, депрессии и других проблемах с психическим здоровьем.
Интересным примером является еврейский юмор: несмотря на разнообразие, он вращается вокруг игры слов, иронии и сатиры и в основном антиавторитарен. Еврейский юмор уникален, потому что он в первую очередь основан на насмешках над собой, а не над какой-либо другой группой или культурой. Прекрасные примеры еврейского юмора можно найти в небольших отрывках из «Удивительной миссис Мейзел», беззаботной комедии, действие которой происходит в 1950-х годах, когда Майзель высмеивает скупых евреев, будучи сама ортодоксальной еврейкой. Однако еврейский юмор может выражаться и в других формах; это может быть не только самоуничижение, но и самовосхваление.
У покойного нью-йоркского психолога Сэмюэля Януса была теория, основанная на его связи между еврейским юмором и трагедией. Вывод его исследования заключался в том, что «комедия может действовать как защитный механизм для отражения агрессии и враждебности». Янус взял интервью у многих комиков в течение десяти лет, и результаты исследования показали, что почти 80% из них пережили травматическое детство.
Это, однако, не означает, что каждый комик — проблемный человек или что каждый проблемный человек выбирает комедию как средство выживания. Аудитория, которая находит комика забавным, может относиться к комику на психологическом уровне и, следовательно, может относиться к событиям, над которыми шутят, к событиям в своих собственных воспоминаниях. Они одинаково обеспокоены и находят утешение в отношениях. Но в центре внимания не они, а это значит, что не всем нужно шутить, чтобы поднять себе настроение.
У каждого свой механизм самозащиты/приспособления, и разные люди видят комедию по-разному. В то время как некоторые видят в комедии облегчение, освобождение от боли существования в обычном мире, другие видят в ней отвлечение, которое необходимо обуздать. В худшем случае человек с низкой самооценкой и социальной тревожностью невольно использует юмор, когда испытывает тревогу. Они начинают ненавидеть себя за то, что вообще что-то сказали, и заканчивают тем, что начинают ненавидеть себя.
Мы не имеем права корить себя, даже если это наша первая реакция. Мы несем ответственность за свое психическое здоровье и либо работаем над нашими социальными препятствиями, либо справляемся с ними так, как нам может быть неудобно. Комедия — отличный способ сделать это. Отвлечение Юмор — это эффективный способ выйти из напряженной ситуации, не прибегая к ней. В следующий раз, когда кто-то скажет вам, что с вами трудно справиться, вы можете просто сказать: «Это то, что она сказала», и позже смириться с ситуативной реальностью, когда вы раздражаете. Это избавляет от необходимости принимать решения за доли секунды, и не нужно приносить неуклюжие, половинчатые извинения. Вы можете оценить ситуацию в свое время, и это то, что здорово использовать юмор, чтобы отвлечь любую присутствующую компанию. Это не идеально, потому что зависимость от повторяющихся отвлечений является признаком плохих способностей к принятию решений, если не плохих разговорных навыков, и некоторые люди могут мгновенно понять это. Это беспроигрышная ситуация, так или иначе.
Аристотель определял комедию как «подражание людям хуже среднего» в системе, где трагедия была «подражанием людям лучше среднего». По его словам, это произошло от легкого обращения с плохим и уродливым. Напротив, Платон учил, что комедия — это разрушение личности. Он считал, что бурный смех провоцирует бурные реакции. В современном мире на самом деле есть два способа. Когда вы сталкиваетесь с неконтролируемой социальной ситуацией (так же, как автор приходит к бессвязному заключению этой статьи), просто помните, что независимо от того, будет ли результат вашей реакции положительным или отрицательным, выбор, который вы делаете, частью того, кто вы есть, способ вашего реагирования интегрирован в ваш характер и-
**перестает писать и стреляет пальцами в знак конца статьи**
Как комедия делает нас лучше, люди
Загрузка
Mosaic@Future | Психология
Как комедия делает нас лучше
Мэри О’Хара, 30 августа 2016 г.
После многих лет, проведенных в клубах черной комедии, Мэри О’Хара знает, что заставляет ее смеяться. Но что еще может сделать хорошая шутка? Она встречает исполнителей и исследователей, которые говорят, что комедия может изменить то, как мы думаем и даже как мы действуем.
M
Мейв Хиггинс однажды поставила перед собой задачу. Комик ирландского происхождения хотела посмотреть, какой будет жизнь, если она перестанет смеяться над тем, что не смешно. Оказывается, это было не так просто, как она думала. «Это было чертовски тяжело», — говорит она. «Смех — это смазка, и его ждут, и очень трудно не делать этого».
Приближается 23:00 в пронизывающий до костей холодный вечер вторника в Нью-Йорке. Хиггинс и ее друг Джон Ронсон сбиваются в кучу за кулисами за плотным черным занавесом, размышляя о том, как состоится последнее выступление в их ежемесячном стендап-сериале «9».0346 Я Новое здесь – Можете ли вы показать мне около ?, пошел. Они довольны. Разнообразные сегодняшние комиксы пришлись по вкусу посетителям, молодой модной толпе, которая, невзирая на ненастную погоду, посидела в переполненном, тускло освещенном зале под пабом — все в поисках смеха.
Шоу в общих чертах основано на теме сбитых с толку недавно прибывших в новый город, как Хиггинс и Ронсон не так давно были в Бруклине. Хиггинс (комик-виртуоз, писательница и телеведущая в своей родной Ирландии) и Ронсон (более известная как автор бестселлеров « Тест на психопата и Люди, которые смотрят на Козы ) предполагают, что есть что-то особенное в том, чтобы быть частью общего опыта, который является живой комедией — той любопытной алхимией, которая возникает, когда люди собираются вместе специально, чтобы посмеяться (или нет, в зависимости от качества актов).
«Это связь, — говорит Ронсон. «Вот о чем этот спектакль. Это о том, как мы и зрители общаемся друг с другом… Есть что-то в том, чтобы быть с кем-то в одной комнате, читать язык тела друг друга».
Хиггинс кивает. «Определенно. Это общее дело; это освобождение». Возможно, говорит она, из-за того, что зрители, как правило, собираются вместе в комедийных клубах, актеры становятся случайными антропологами и наблюдают с близкого расстояния, как люди взаимодействуют, когда им рассказывают шутки или забавные истории. «Вы [можете] увидеть пару, — говорит Хиггинс, — и вы можете сказать, что они проверяют ответы друг друга. Мол, можно я смеюсь над этим?»
Заставить людей смеяться может также поднять настроение рассказчику анекдотов. «Это идеально для меня», — говорит Ронсон об обстановке, интимном неформальном пространстве, в котором два ведущих небрежно подшучивают и рассказывают истории между комиками, выходящими на сцену. «Для меня участие в этом шоу — настоящая терапия».
Комедия — это больше, чем просто приятный способ провести вечер, юмор больше, чем просто развлечение. Они вплетены в ткань нашего повседневного существования. Неважно, рассказываете ли вы забавную историю в пабе, отпускаете самоуничижительную шутку после того, как кто-то сделал вам комплимент, или рассказываете мрачную шутку на похоронах, юмор присутствует везде. Но для чего? И может ли юмор, как комедия, изменить то, что мы чувствуем, что мы думаем или даже то, что мы делаем?
Юмор — это не просто легкомысленное развлечение. Он может помочь нам справиться с ситуациями, которые невозможно понять (Фото: Alamy)
Как неотъемлемая часть человеческого общения, юмор веками занимал умы мыслителей. Как объясняют Питер Макгроу и Джоэл Уорнер в своей недавней книге «Код юмора: глобальный поиск того, что делает вещи смешными» , «Платон и Аристотель размышляли о значении комедии, закладывая основы западной философии… Чарльз Дарвин искал семена смеха в радостных криках щекочущих шимпанзе. Зигмунд Фрейд искал мотивы, лежащие в основе шуток, в закоулках нашего бессознательного».
Одна из самых устойчивых теорий юмора появилась благодаря философу Томасу Гоббсу. Он утверждает, что юмор якобы заключается в насмешках над слабыми и проявлении превосходства. Хотя это явно функция какой-то комедии — любой, кто вздрогнул от неуклюжей попытки комика высмеять, например, инвалидность, подтвердит это — это безжалостно мрачное и далеко не полное объяснение цели юмора.
«Моя первая мысль, когда я думаю о юморе, это то, что это отличный способ для нас эволюционировать, чтобы нам не приходилось бить друг друга палками», — говорит Скотт Уимс, когнитивный нейробиолог и писатель.
В своей последней книге Ха! Наука о том, когда мы смеемся и почему , Уимс рассматривает множество академических исследований, в том числе те, в которых использовалось сканирование, чтобы показать, какие части мозга реагируют, когда мы сталкиваемся с чем-то забавным. В книге он излагает теорию: по сути, юмор — это форма психологической обработки, механизм преодоления, который помогает людям справляться со сложными и противоречивыми сообщениями, «реакция на конфликт и путаницу в нашем мозгу».
Отчасти поэтому, по его словам, мы смеемся над темными, запутанными или трагическими событиями, которые, на первый взгляд, вовсе не должны быть смешными. Почему, например, шутки ходят после 9?/11, если бы мы не искали способы понять, насколько это было тревожно и разрушительно? Юмор безвкусицы или жестоко направленный против определенных групп может вызвать конфликт, но для Уимса юмор — это наш способ проработать сложные темы или чувства.
Тревожные новостные события могут стать источником темной сатиры, которая может помочь объединить людей в их общих ценностях. становится все более популярным – выполняют мощную социальную функцию, от нарушения табу до привлечения к ответственности тех, кто находится у власти. Авнер Зив, написавший множество книг о юморе, широко исследует эту тему. Как он пишет в Личность и чувство юмора , «комедия и сатира имеют общий знаменатель в том, что обе пытаются изменить или реформировать общество с помощью юмора. Эти две формы вместе составляют наилучшую иллюстрацию социальной функции юмора».
Вам не нужно долго искать примеры комиксов, которые ставят социальную справедливость в центр своей работы. Новая книга Негина Фарсада из Нью-Йорка « Как рассмешить белых людей » была описана как «мемуары в сочетании с манифестом социальной справедливости и комедии», а бывший аналитик социальной политики говорит о комедии как о платформе для продвижения социальных справедливость.
Для некоторых комиков важно не только посмеяться, но и изменить то, что мы думаем и, возможно, даже то, что мы делаем. Если есть один комик, который действительно олицетворяет это, это Джози Лонг. Активист социальной справедливости и комик, Лонг известен своим восхитительным, оптимистичным, причудливым юмором и ловким рассказчиком. С подросткового возраста она снималась в живых комедиях, а ее последнее радиошоу BBC « Романтика и приключения » получило широкую известность.
Однако по мере развития ее карьеры она сознательно ставила социальные и политические темы в центр своего выступления. Она считает, что комики должны сыграть свою роль в формулировании и решении некоторых из самых насущных проблем дня.
«Политика может оставить вас в осаде, изнурении, несчастье», — говорит она. «Это та максима, в которой говорится: «Сатира должна огорчать благополучных и утешать страдающих». Вот почему юмор был важен [для меня]. Это был способ быть полезным для других людей». В своей работе Лонг фильтрует политические реалии современной Британии — особенно то, что она считает явной несправедливостью со стороны правительства — через юмор.
Очень важно понимать, какую работу комедия может выполнять, активно противодействуя фанатизму и предубеждениям, а также понимать типы юмора, которые укрепляют негативные стереотипы, говорит она. «Я хочу убедиться, что я бью вверх, а не вниз».
Контекст имеет решающее значение для юмора. (Фото: Getty Images)
Как в комедии, так и в обществе, по словам Лонга, есть «сильное место» для дерзких, разрушительных и сложных наблюдений за комиками, такими как Джон Оливер и Стюарт. Ли, которым она восхищается. То, что они играют роль в современном обществе, помимо того, что они просто заставляют людей смеяться, неоспоримо; их работа свидетельствует о том, что комедия может оказать более широкое влияние. «Джон Оливер находится в таком положении, когда за ним наблюдает больше людей, чем комментаторов, — говорит она.
«Что бы ни происходило в британском обществе, стендап немедленно начинает процесс обсуждения и переосмысления», — говорит Софи Квирк, академик Кентского университета и автор книги 2014 года « Почему стендап имеет значение ». «Этот процесс обязательно включает в себя нечто большее, чем просто выражение точки зрения отдельного исполнителя. Если мы находим шутку оскорбительной, мы протестуем, не смеясь над ней».
Во многих отношениях, говорит Квирк, наблюдения, сделанные такими комиками, как Лонг, подкрепляются ее недавней научной работой, которая включала в себя длинные интервью с комиками-работниками. «Я думаю, что иногда литература игнорирует [тот] факт, что комедия делает много вещей», — говорит она. «Социальные шутки — это способ сблизиться с людьми». Она утверждает, что политическая комедия может способствовать возникновению чувства общности идеалов. «Если вы собираете людей и говорите о взглядах, которые в более широком социальном контексте довольно маргинальны, и мы все вместе смеемся над ними, то вы как бы подтверждаете их».
«Я думаю, что комедия может быть способом передачи неприятных идей», — говорит она, вторя Лонгу, добавляя, что важно изучить, каким образом юмор укрепляет или подрывает стереотипы.
По словам Джона Фугельсанга, политического комика, писателя и актера из Нью-Йорка, ведущего радиошоу «Расскажи мне все », недавнее господство политической комедии является одним из самых захватывающих аспектов роли юмора в американских развлечениях. , так и в культуре страны в целом. Хотя иногда вам просто нужно посмотреть что-нибудь глупое, комедия имеет гораздо больший резонанс, чем принято считать.
«Я думаю, это врожденное, что если кто-то может заставить вас смеяться над тем, какой беспорядок вокруг, то этот человек не только заслужил ваше восхищение, но на каком-то уровне также заслужил ваше доверие». В случае с США, говорит он, комедия должна была стать такой хорошей, потому что новости стали такими плохими. «Это может быть лучшее время для политического комика, и они могут понадобиться больше, чем когда-либо».
Лучшие комики, утверждает он, — наши самые эффективные антропологи и культурные критики. «Политическая комедия, если она сделана правильно, — это система доставки правды». 9Фото: Getty Images из года в год, и за его плечами успешные программы BBC Radio 4. Амос убежден, что, когда комиксы сознательно затрагивают насущные или противоречивые социальные проблемы, такие как расизм и гомофобия, они могут достичь людей на гораздо более значимом уровне, чем тот, который достигается путем кратковременного поднятия чьего-то настроения. И хотя это может быть трудно определить количественно, говорит он, социальное и психологическое воздействие комедии заслуживает гораздо большего признания.
Очевидно, что у некоторых комедий вообще нет явных социальных целей — это не похоже на то, что большинство комиков пытаются изменить мир — но Амос утверждает, что одним из исключительных свойств некоторых комедий, «когда они сделаны хорошо», является свобода исследования идеи нетрадиционным или противоречащим здравому смыслу образом, чтобы подорвать нормы общества.
Исследование подтверждает это. Хотя роль комедии заключается в том, чтобы в первую очередь развлекать, с помощью интервью с комиками Шэрон Локьер, преподаватель социологии и директор Центра исследований комедии в Университете Брунеля, определила ряд возможных других функций. К ним относятся бросающие вызов «стереотипы и доминирующие дискурсы, которые маргинализируют и стигматизируют отдельных людей», например, в отношении инвалидности и сексуальности.
Работа Амоса часто затрагивает вопросы расы и гомосексуализма, разрушая стереотипы. «Я не делаю ничего шокирующего», — говорит он. «Я делаю то, что важно для меня. В старые времена это было просто шутить. Мы пошли дальше — люди говорят о вещах, которые имеют значение».
В качестве примера того, на что способна комедия, Амос рассказывает историю подростка, который подошел к нему после концерта, на котором Амос рассказывал свою собственную историю о том, как он признался своей семье геем. «Парень подошел ко мне и сказал: «Я здесь один… Я думаю, что я гей, и я собираюсь рассказать об этом своим родителям сегодня вечером». В другом случае женщина, которая привела ее « очень сварливый» папа на концерте сказал Амос, что его выступление заставило ее отца переосмыслить свои взгляды на геев.
«Боже мой, когда ты прикасаешься к людям на таком уровне? Я помогаю вам высвобождать эти химические вещества в вашем теле, чтобы заставить вас смеяться безудержно. И если это означает бросить вызов вашим предвзятым представлениям о том, кто я такой, прекрасно. Мы можем бежать с этим».
«Очень часто комики могут использовать логику, чтобы придать болезненным вещам смысл, — говорит Джон Фугельсанг. «Они могут сформулировать сложные эмоции и аргументы, используя шутки в качестве обрамляющего механизма, тогда как простое существование в сердце без изучения может быть туманным и аморфным».
Когда дело доходит до таких вопросов, как социальная справедливость, «юмор может быть социальным коррективом», — говорит он. «Мы видим это в афроамериканских комедиях, ЛГБТ-комедиях, латиноамериканских комедиях, религиозном юморе, феминистском юморе. Это подтверждает общий опыт, заставляет нас мыслить более гибко и переосмысливать ситуации в этом общем опыте, который мы называем жизнью».
Как отмечает полицейский, ставший комиком, Алфи Мур, «если они смеются, значит, они слушают». Это означает, что вы можете донести свое сообщение до большего числа людей (Фото: Getty Images)
Точно так же убежден в способности комедии изменить нас и Алфи Мур. Полицейский по профессии, а также завсегдатай BBC, повседневная работа Мура серьезна, но он использует свой опыт, чтобы расширять границы своей комедии. Его ремесло — подшучивать над охраной и проводить «тонкую грань» между серьезным и глупым, используя шутки для разоблачения бессмысленной политики.
Люди приходят на его шоу со своими собственными представлениями о работе полиции, говорит Мур, но могут уйти с измененным представлением о том, что такое работа и какое место она занимает в обществе. «Недавно я услышал одну фразу: «Если они смеются, значит слушают», и я думаю, что это сильная цитата.
«Когда я служил в полиции, меня никто не слушал. Я не имел никакого влияния. Я никогда не встречал старших офицеров и никогда не встречал своего старшего констебля. Сейчас я уволился из полиции, многие меня слушают. Шоу Radio 4 собирало 1,4 миллиона слушателей за серию. Мне написали по электронной почте начальники констеблей».
Жестокая мрачная комедия Лиз Карр основана на сложном восприятии. Как и Амос, Карр, который также является актером и писателем, говорит, что рассматривать комедию просто как нечто легкомысленное означало бы непонимание ее места в мире. С карьерой на радио и телевидении (в настоящее время она играет главную роль в популярной драме Silent Witness ), стендап и скетч-комедия, Карр был одним из пионеров на процветающей арене комиксов с ограниченными возможностями.
Она известна тем, что постоянно бросает вызов условностям: в своей комедии она использует такой язык, как «крип» (сокращение от «калека»), который обычно ассоциируется с унижением людей с ограниченными возможностями, как способ исправить это. Она собирается взъерошить еще несколько перьев, сняв музыкальную комедию об эвтаназии, которая будет показана в лондонском Королевском фестивальном зале осенью 2016 года. По ее словам, это еще один пример того, как юмор можно натренировать даже на самых мрачных тем и подтолкнуть людей к переосмыслению предвзятых представлений.
«Часто мы не знаем, как на что-то реагировать, — говорит она. «И есть ожидание, что вы не должны смеяться над тем или над этим. Я думаю об инвалидности [здесь]. Люди говорят: «О… мы не хотим никого обидеть». Так что в этом что-то есть, если вы можете разбить это смехом, это как облегчение и выпускной клапан.
«Твое присутствие в любое время меняет людей — меняет взаимодействие… Я просто думаю, что [комедия] открывает людей так, как я не встречал ни в одном другом медиуме».
Социолог Шэрон Локьер изучает связь между комедией и инвалидностью. Она опубликовала статьи, в которых исследует взгляды комиков-инвалидов на британскую телевизионную комедийную индустрию и на культурный сдвиг от людей с ограниченными возможностями, которые в основном являются объектами комедии, к тому, чтобы быть «создателями комедии».
Локьер считает, что этот сдвиг и другие изменения, такие как пренебрежительные шутки, которые становятся менее терпимыми, свидетельствуют о более широких изменениях в обществе. «Политический потенциал комедии ясно говорит о том, что к комедии стоит относиться серьезно», — говорит она.
Психологи все больше интересуются отношениями между комиком и аудиторией. (Фото: Getty Images)
Наш аппетит к комедии растет. Крупнейшие комики — от Сары Милликан и Майкла Макинтайра в Великобритании до Криса Рока и Эми Шумер в США — собирают тысячи и тысячи концертов.
Исключительно успешные исполнители, такие как Louis CK, и такие шоу, как Broad City , распространяли свои комедии через Интернет, и существует множество забавных клипов на Vines и YouTube. Некоторые из лучших подкастов — комедийные, в том числе «9» Марка Марона.0346 WTF , который получает 5 миллионов загрузок в месяц и в среднем 450 000 загрузок за серию. Есть даже подкаст комика для комиков с метким названием The Comedian’s Comedian Podcast .
Академические исследователи также все больше интересуются юмором, и их часто объединяют под эпитетом «юморологи». В 2009 году в Университете Колорадо в Боулдере открылась исследовательская лаборатория, занимающаяся «научным изучением юмора, его предшественников и последствий» (там Лаборатория исследований юмора ласково известна как «HuRL»). А в Великобритании в 2013 году при Университете Брунеля был создан Центр исследований комедии (CCSR) для изучения социального воздействия комедии. Затем есть Международное общество исследований юмора (ISHS) и его ежеквартальный журнал 9.0346 ЮМОР : Международный журнал исследований юмора и выходящий два раза в год журнал Comedy Studies .
Питеру Макгроу, соавтору книги The Humor Code и эксперту в области теории эмоций и поведенческих решений в HuRL, однажды знакомый из Лиги плюща сказал, что изучение юмора — это «убийца карьеры». Но он предполагает, что, поскольку мы гораздо чаще испытываем юмор, чем такие эмоции, как страх или сожаление, его изучение имеет столько же академических достоинств, сколько и предположительно более достойные темы.
«Люди преследуют [юмор] во всех сферах своей жизни: в развлечениях, в кругу друзей и семьи. И есть свидетельства об использовании его, чтобы справиться. Еще одна вещь, которую я считаю важной загадкой, заключается в том, что когда вы пытаетесь быть забавным и терпите неудачу… вы можете создать конфликт. Вы можете расстроить людей. Ты можешь злить людей».
Только когда Софи Квирк связывает комедию с устоявшейся «серьезной» темой, такой как политика, или с негативом, люди думают, что в этом есть какая-то ценность. «То, что это весело, не означает, что это незначительно», — говорит она. «Люди думают, что [изучение] страха должно быть очень важным. Но смех, состояние веселья — потому что это весело и захватывающе, вот почему этим пренебрегают, и это очень, очень странно».
Исследования изучают самые разные аспекты — от того, что происходит в мозгу, когда мы «понимаем» шутку, до пользы для сердечно-сосудистой системы от хорошего смеха. Это также могло бы пролить свет на характер людей, которые выбирают комедию в качестве карьеры. Например, исследование, представленное в 2014 году, показало, что, несмотря на свою работу, у комиков была меньшая активность в областях мозга, связанных с удовольствием и наслаждением юмором, по сравнению со всеми остальными.
«В этом поколении мы увидим, как люди изучают юмор так же, как они изучали интеллект, — говорит мне Скотт Уимс. «Юмор может быть способом, наконец, понять, что особенного в человеческом состоянии… Я не знаю, будет ли это при моей жизни, но мы приближаемся».
Некоторые ученые-когнитивисты считают, что юмор — лучший способ изучить состояние человека. (Фото: Getty Images)
Джейми Масада живет на другом конце США от Мейв Хиггинс и Джона Ронсона. Он в баре с тяжелой обивкой наверху, откуда открывается вид на сцену комедийного клуба «Фабрика смеха» на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе. Он собирается проводить еженедельный вечер открытого микрофона, на котором начинающие комики исполняют три минуты лучшего материала, который они могут собрать. Неважно, что большинство из них будут ерундой (он видел все это за 30 лет, что он управляет ночью) — по крайней мере, они попытаются рассмешить людей.
Масада, который подростком эмигрировал в Америку из Ирана, совершенно искренне говорит, что если он чему-то и научился, наблюдая за публикой ночью за ночью, так это тому, что комедия может оказать глубокое влияние на то, как мы себя чувствуем и даже на то, как мы действуем. . Он вспоминает, как люди приходили в комедийные клубы совершенно несчастными, но затем уходили с улыбкой на лице, заметно преобразившись — супружеские пары, которые едва разговаривали, держась за руки.
«Это очень важно для нас, — говорит он. «Нам нужна комедия, как воздух, чтобы дышать». Энергичность Масады можно расценить как корыстную (в конце концов, он управляет комедийными клубами), но это не значит, что он чего-то не понимает. В работе многих комиков задействованы глубокие механизмы, особенно когда юмор направлен на политические и более широкие социальные проблемы.
«Ты должен попробовать!» — убеждает он меня с широкой улыбкой на лице. «Заставить кого-то смеяться — это величайшая сила, которой может обладать любой человек!» Он не шутит.